Хромой вздрогнул. Он смотрел не на Старка, а куда-то мимо него, вдаль.
— Осенние деревья, красные и золотые на коричневых холмах. Снег. Я помню, что такое холод. Воздух кусается, когда его вдыхаешь. Женщины носят туфли на высоких каблуках. Маленькие голые нош шлепают по грязи, а острые каблучки стучат по чистой мостовой. — Он взглянул на Старка, и глаза его наполнились слезами бессильной ярости. — Какого дьявола ты явился сюда? Я не хочу вспоминать о Земле. Я Ларраби. Я живу в Шараане. Я живу здесь целую вечность, и сдохнуть мне суждено именно в этих болотах. Нет никакой Земли. Она пропала. Все пропало, все, кроме облаков, Венеры и грязи.
Нервная дрожь сотрясла его тело, он задохнулся и растерянно посмотрел по сторонам.
Слуга принес вино, поставил кувшин и отошел. В таверне воцарилась тишина. Посетители, развалившиеся на подушках, молча потягивали маковое вино и выжидающе посматривали на землян.
Вдруг Ларраби хлопнул себя по лбу и разразился веселым, искренним смехом:
— Слушай, ну и нюни я распустил! Подумать только, какая горячая любовь к Земле!.. А ведь раньше, когда я там жил, мне бы и в голову не пришло петь ей такие хвалебные песни!
Однако глаза его оставались грустными, рука, держащая стакан, дрожала, и на стол пролилось несколько капель вина. Старк смотрел на него, не веря своим глазам.
— Ларраби, — произнес он. — Ты Майк Ларраби. Ты тот, кто взял полмиллиона кредитов из закрытого сейфа «Королевской Венеры»?
Ларраби кивнул:
— Я ушел с деньгами прямо через горы Белого Облака, хотя говорят, что через них нельзя перебраться. А знаешь, где теперь эти полмиллиона? На дне Красного моря, вместе с моим кораблем и командой. Один Бог знает, почему я остался жив. — Он пожал плечами. — Как бы то ни было, я хотел попасть в Шараан и попал сюда, а посему жаловаться нечего. — Он снова сделал большой глоток.
Старк покачал головой:
— Ты здесь девять лет по земному времени.
Он никогда не встречался с Ларраби, но помнил его портреты, которые передавались через космос на частотах полиции. Тогда Ларраби был молодым человеком, гордым и красивым.
Собеседник угадал его мысли и со смехом спросил:
— Я изменился, верно?
Старк насторожился, пытаясь уловить снаружи какой-нибудь подозрительный шум, но все было тихо. Тогда он резко повернулся к Ларраби:
— Что ты говорил о западне, в которую я попал?
— Я скажу тебе только одно, — ответил Ларраби. — Из нее не выбраться. Я не смогу помочь тебе. Не смогу, а если бы и мог, то, честно говоря, не стал бы.
— Что ж, и на том спасибо, — вздохнул Старк. — Но ты можешь хотя бы сказать, что меня ожидает?
— Слушай, — ответил Ларраби, — я калека, старик, а Шараан — не самое лучшее место в Солнечной системе. Но я живу. У меня есть жена, неряшливая шлюха, признаться, но, в сущности, неплохая баба. Может, ты заметил нескольких маленьких черноволосых щенков, валяющихся в грязи? Это тоже мои. Я еще помню, как лечить переломы, вывихи и все такое прочее, а значит, могу пить бесплатно, когда захочу, то есть весьма часто. К тому же из-за своей проклятой ноги я безвреден как младенец. Так что не спрашивай меня, что случится. Я предпочел бы не знать.
— Кто такие лхари? — спросил Старк.
— А это тебе зачем? Ты что, в гости к ним собрался? — Ларраби, кажется, нашел эту мысль забавной. — Тогда иди наверх, в замок. Они живут там. Это лорды Шараана. Они всегда рады иноземцам. — Он вдруг наклонился вперед: — Кто ты такой? Как тебя зовут, и какой дьявол притащил тебя сюда?
— Меня зовут Старк. А пришел я сюда по тем же причинам, что и ты.
— Старк, — медленно повторил Ларраби, пристально вглядываясь в собеседника. — Да-да, был такой… Что-то припоминается, какие-то колокольчики звенят… Приходит на ум один верзила из юпитерианских колоний, который вздумал устроить там бунт… Здоровенный был малый, с холодными глазами, а чтобы нагнать побольше страху на людей, его именовали не иначе как Меркурианским Дикарем. — Он кивнул, довольный собой. — Так, значит, Дикарь? Ну ничего, в Шараане тебя выдрессируют.
— Возможно, — согласился Старк. Его взгляд опять скользнул от Ларраби к двери, от двери к посетителям и от посетителей вновь к Ларраби. — Кстати, об иноземцах. Один пришел сюда в минувший сезон дождей. Он венерианин, с верхнего побережья, крупный такой парень. Я знал его. Может, он окажет мне помощь.
Ларраби фыркнул. К этому времени он выпил и свое вино, и порцию Старка.
— Никто тебе не поможет. Друга твоего я в глаза не видал. Сдается мне, что и тебя я повстречал напрасно. — Он схватил свою палку, не без труда поднялся на ноги и, не глядя на Старка, грубо бросил: — Тебе лучше проваливать отсюда. — После чего повернулся и заковылял к стойке.