Мужчины за игральным столиком встали, покраснев от гнева. Один из них шагнул вперед и грубо схватил девушку за руку.
— Значит, я, по-твоему, не мужчина, — сказал он удивительно мягко. — Печально, поскольку я буду твоим мужем. Нам лучше уладить это теперь же.
Варра кивнула. Старк увидел, как мужские пальцы впились в крепкую мышцу ее руки, но девушка не дрогнула.
— Давно пора все это уладить, Эджил. Ты достаточно помучился со мной. Но времена дрессировки прошли. Теперь я должна уметь склонять голову и признавать своего господина.
Старк не сразу понял смысл сказанного: насмешливая нотка в ее голосе была едва заметна.
И тут женщина в белом, которая за все это время не повела и бровью, вдруг залилась тонким звенящим смехом, уже знакомым Старку. По этому смеху и тому, как к лицу Эджила прихлынула кровь, Старк понял, что Варра просто повторила Эджилу его собственные слова.
Мальчик насмешливо фыркнул и замолк. Варра посмотрела на Старка:
— Ты будешь драться за меня?
Старк неожиданно рассмеялся:
— Нет.
Варра пожала плечами:
— Ну что ж. Тогда я буду драться сама.
— Мужчина? — рявкнул Эджил. — Я покажу тебе, кто мужчина, глупая маленькая ведьма!
Он сдернул с себя ремень и рывком пригнул девушку к полу, собираясь нанести ей хороший удар. Хищная птица, вцепившаяся в ее запястье, забила крыльями и закричала, дергая закрытой колпачком головой. Молниеносным движением девушка сорвала колпачок и швырнула птицу прямо в лицо Эджилу.
Тот выпустил девушку и взмахнул руками, защищаясь от когтей и разящего клюва.
Широкие, бесшумные крылья яростно били его по лицу.
Эджил взвыл. Мальчик Бор отскочил от стола и заплясал вокруг, визжа от радости.
Варра хранила молчание. На ее руке чернели синяки, но она не соблаговолила даже притронуться к ним. Эджил ударился об игральный столик и скинул фигурки. Резные костяшки покатились по полу. Затем он зацепился за подушку и упал ничком, а злобствующие когти рвали в клочья его тунику.
Варра повелительно свистнула. Птица в последний раз клюнула Эджила в затылок и недовольно вернулась на свой насест — на руку девушки. Теперь Варра повернулась к Старку — так решительно, что тот вообразил, будто настал его черед и сейчас крылатая хищница бросится на него. Но девушка внимательно оглядела пришедшего и покачала головой.
— Не стоит, — сказала она и надела на голову птицы колпачок. — Ты, пожалуй, сможешь убить ее…
Эджил встал и ушел в темноту, облизывая рану на руке. Лицо его почернело от ярости. Второй мужчина взглянул на Варру:
— Если бы ты предназначалась мне, я бы выбил из тебя твою спесь!
— Подойди и попробуй, — ответила Варра.
Мужчина пожал плечами и сел.
— Это не мое дело. В своем собственном доме я поддерживаю мир.
Он посмотрел на женщину в белом, и Старк увидел, что на ее лицо, до сих пор ничего не выражавшее, опустилась тень униженного страха.
— Да, поддерживаешь, — заметила Варра. — Но на месте Эй-рил я зарезала бы тебя сонного. Впрочем, тебе нечего бояться: у нее не хватит на это духу.
Эйрил вздрогнула и посмотрела на свои руки. Собирая разбросанные фигурки, мужчина небрежно произнес:
— В один прекрасный день Эджил свернет тебе шею, и это не слишком огорчит меня.
Тем временем глаза жирной старухи с жадностью наблюдали за происходящим, а рот с такой же жадностью поглощал пищу.
Оба эти занятия чрезвычайно занимали ее.
— Приятная семейка, не правда ли? — обратилась она к Старку. — Они взрослые люди, a ccoрятся, как ястребята в гнезде. Поэтому я и держу их около себя: за ними нужен глаз да глаз. За всеми, кроме Треона. — Она указала на уродливого юношу. — Он ни на что не годен. Он тупой и мягкотелый, хуже Эйрил. Не внук, а проклятие! Зато у его сестры огонька на двоих! — И она снова принялась жевать, что-то гордо бормоча.
Треон поднял голову и заговорил. Голос его звучал как музыка.
— Может, я и туп, бабушка, может, я слаб телом, и нечего ждать мне от жизни, однако я буду последним лхари. Смерть притаилась на башнях, она ждет, тебя она возьмет раньше, чем меня. Я знаю это, ветры все рассказали мне.
Он перевел на Старка свои полные страдания глаза и улыбнулся с такой болью и покорностью, что у того сжалось сердце. Но была в этой улыбке и благодарность, благодарность человека, который долго ждал и чувствует, что ожидание подходит к концу.
— Ты, — сказал он мягко, — чужеземец с неистовыми глазами. Я видел, как ты выходил из мрака, и там, где прошли твои ноги, остались кровавые следы. Твои руки были красными до локтей, твоя грудь была забрызгана алым, и на твоем челе — символ смерти. И пока я смотрел на тебя, ветер шептал мне в ухо: «Так и должно быть. Этот человек разрушит замок, засыплет камнями Шараан и освободит Потерянные Души». — Он спокойно засмеялся. — Смотрите на него, все смотрите! Он станет вашей погибелью!