«Пауль Мюллер, 1938 г. р., иностранный подданный, в 20 ч. 20 мин. учинил скандал в ресторане гостиницы «Надьсалло». Допускал высказывания, оскорбляющие наш государственный и общественный строй. Совершил нападение на милицейский патруль, пытавшийся пресечь его действия. Произведено заключение под стражу».
«Исмаил Таваридж, 1950 г. р., иностранный подданный, в промежутке между 22 ч. 30 мин. и 23 ч. 00 мин. в состоянии алкогольного опьянения угнал на Балатоне лодку, принадлежащую отелю «Серебряный жемчуг», и утонул во время шторма. Тело обнаружено милицейским патрулем у балатонфюредского мола. Ведется расследование».
— Вам сколько сахара? — отвлекла его от чтения сводки секретарша.
Салаи поднял два пальца и, повернувшись к телефону, стал набирать номер шефа.
3
— Ну и бумаг у вас! — пошутил Ружа, завидев в дверях кабинета Кларику со стопкой папок в руках.
— Да уж, задали вы мне работу! — ответила она, останавливаясь у стола.
Кларика выглядела свежей и бодрой, как будто вовсе не она накануне вернулась домой глубоко за полночь.
— Вот сведения о машине XX 37-10, — положила секретарша одну из папок на письменный стол подполковника. — Вчера вечером ее взял напрокат Георг Джонсон. На пункт проката прибыл пешком. Просил на три дня. Оплатил долларами.
— После чего скоропостижно скончался, оставив машину в наследство почтальону, — пробормотал Ружа, не зная, как недалек он был от истины.
— Почтальон пересек границу в Хедешхаломе три дня назад, — положила секретарша на стол начальника следующее досье.
— Браво! — воскликнул Ружа.
— Прибыл под именем Томаса Вольфа, — продолжала Кларика. — Нигде не прописан.
— И не будет прописываться, если чутье мне не изменяет! Но все-таки хорошо, что мы кое-что о нем разузнали. — Он рассматривал фотографию, приложенную к прошению о визе. — Эту тоже размножить и распространить! Не забудьте о Даниэле. Эта лучше, чем та, что мы им послали. Что еще?
— Сводка происшествий. Один иностранец напился и утонул в Балатоне. Другой, некий Пауль Мюллер, устроил скандал в гостинице, поносил все на свете, набросился на милиционеров.
— Он был пьян?
— Не сказано.
— Что это, провокация? Кого провоцировал? И зачем?
Клари пожала плечами.
— Получит год, не более! Или отделается высылкой из страны, — прикидывал будущий приговор подполковник. — Странно: приехать в социалистическую страну для того, чтобы поносить социализм? Он что, ненормальный? — Ружа на минуту задумался. — Или, может быть, даже очень нормальный! Как вы думаете?
— Если он вас интересует, я могу посмотреть, нет ли его у нас в картотеке.
— Да, будьте любезны. И узнайте, был ли он пьян.
Зазвонил телефон.
— Ружа слушает.
— Говорит Салаи!
— Что нового, Золтан?
— С Ковачем все в порядке.
— Следи за ним в оба. Похоже, они начали свою игру. Нынче утром Эва Ласло едва не стала жертвой автомобильной катастрофы. Наезд пытался совершить молодой почтальон. Мы узнали, что зовут его Томас Вольф, прибыл в страну три дня назад через Хедешхалом.
— Когда прибыл?
— Что значит — когда? Я сказал: три дня назад!
— Прошу прощения, шеф, — смущенно оправдывался Салаи.
Ружа тут же пожалел, что повысил голос. Затыкать подчиненным рот было не в его правилах. Он догадался, что старший лейтенант переспросил его не случайно.
— А в чем дело? Что ты хотел сказать, Золи? — ободряющим тоном спросил он.
— Да вроде бы ничего особенного, — неуверенно начал Салаи. — Я тут в конторе начальника заглянул в сводку происшествий. Там фигурирует некий Пауль Мюллер.
— Мы только что говорили о нем с Кларикой. Ну и что?
— Не знаю. Странный случай. Я звонил Даниэлу. Узнал, что Мюллер тоже три дня назад пересек границу и тоже у Хедешхалома.
— Вот так да! — поразился Ружа. — Молодец, что навел справки. Хотя, — добавил он осторожно, — этим поездом прибыло человек восемьсот.
— Но из них семьсот девяносто восемь не устраивали никаких скандалов. Лишь эти двое.
— Это верно.
— В главном управлении будапештской милиции мне сообщили, что Мюллер вчера был абсолютно трезв. Я спросил, что с ним делать будут? Как — что? — говорят. — Допросим и после обеда отправим в предварительное заключение.
Ружу бросило в жар.
— У камеры Ковача выставь охрану, а сам жми сюда! — В голосе подполковника, обычно бесстрастном, звучали теплые нотки: — Золи, братец, ты еще слушаешь? Поздравляю тебя! Я тобой горжусь!
4
— Итак, к вечеру в следственную тюрьму будет доставлен Пауль Мюллер, который, как ты полагаешь, затеял вчерашний скандал с единственной целью — подобраться поближе к Ковачу, — резюмировал Ружа.
— Я в этом уверен, — решительно кивнул Салаи.
— Ничего не скажешь, — рассуждал далее Ружа, — наши процедурные правила они знают досконально. Но, как бы то ни было, лисицу заметил ты, значит, тебе и ведать, куда она путь держит.
— В курятник, — лаконично ответил Салаи.
Подполковник рассмеялся:
— В таком случае лисице нужно помочь. Откроем перед бедняжкой дверку курятника. Позаботься, чтобы Мюллера назначили дежурным, и пусть поручат ему работу на этаже, где находится Ковач.
— Опасно!
— Риск — благородное дело. Но ты, разумеется, не должен спускать с них глаз. Получишь подкрепление. Вот фотография Мюллера. Хорошо, успели размножить, — весело сказал Ружа.
Салаи протянул руку за фотографией и тут заметил на столе подполковника пачку «пэл-мэла».
— Ты что, закурил? — удивился он.
— Нашел на горе Сабадшаг, в пустой машине, — ответил Ружа и рассказал о своем ночном приключении. — Исследовали в лаборатории, никаких следов.
Салаи уставился на сигареты, будто удав на кролика. Взял пачку в руки, покрутил, положил на стол, но глаз с нее не спускал.
— Что с тобой? — спросил Ружа. — Уж не хочешь ли закурить?
Салаи скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
— Знаешь, кто курит такие?
— Кому денег не жаль, — предположил Ружа.
— Видимо, доктору Немешу, нашему адвокату, их не жаль.
Ружа воззрился на сигареты.
— Во время свидания он угощал такой сигаретой Ковача, — продолжал Салаи. — И мне предлагал.
Подполковник долго молчал.
— Есть еще какие-нибудь сюрпризы или все на сегодня? — спросил он наконец.
— Не исключено, что будут, — вполне серьезно ответил Салаи. — Сегодня или, быть может, завтра. Если ты дашь мне эту пачку сигарет.
— Забирай! — махнул рукой Ружа.
Оставшись один, он попытался осмыслить факты. Беспризорный «остин», пачка «пэл-мэла» под сиденьем, пустой тайник в лесу, д-р Немеш, угощающий сигаретами бессловесного Ковача, покушение на жизнь Эвы Ласло и провокация Пауля Мюллера — все это, как догадывался подполковник, было каким-то образом связано, но логика этой связи оставалась ему неясной.
Глава X
1
В Буде, в одном из глухих переулков Пашарета, куда не доносился шум автобусов, под сенью деревьев скрывался неказистый с виду особнячок. По сведениям соседей, принадлежал он какому-то венгру, живущему за границей. И в самом деле, иногда в нем появлялся пожилой мужчина — владелец, как полагали некоторые. Однако в последнее время — соседи, будь они повнимательней, могли бы это заметить — вокруг особнячка мелькали люди помоложе, причем передвигались они, за исключением Георга Юнга, с большой осторожностью.