– А ты сам-то каким был? Тоже с улицы пришел. Демократ чертов.
– Ладно, ладно. не ругайся, сам молодой был, крестил всех подряд, рыночник либеральный.
–Да, давно это было. Вот и слова – то те, гласность, свобода, демократия ругательными стали. А как боролись с номенклатурой.
– Да, было. Было время. Так вот, давай – ка поселение это ему и отдадим. Ты ведь знаешь, какая там неразрешимая задача с отоплением и горячей водой. Единственная котельная отапливает весь поселок, а котельная ведомственная, не наша, не муниципальная. Котельная предприятия, на предприятии и находится.
– Так, так. Понимаю. А предприятие -то желающие есть прибрать к рукам.
–То-то и оно. Обанкротить и купить.
–Слышал, желающие есть из Москвы и от соседей?
–Да и наши, местные, не прочь. Кусочек-то лакомый.
–Ну а что? Идея современная. В стране оппозиция наступает. А мы чем хуже? Ну вот пусть оппозиция и порешает эту проблему. Не получится, люди увидят, что говоруны они, ни на что не способны.
– А если разрулят?
–Ну тогда честь им и хвала, не только от народа, но и от меня. Лично руку пожму. Ну что, Сергей Петрович, давай действуй!
***
Собрание прошло быстро. Вениамина избрали открытым голосованием, почти единогласно. Без особых дебатов. Зато напутствий было много.
–Вениамин Павлович, – выходит к накрытому красным сукном столу президиума Сергей Петрович, – разрешите от имени мэра вручить вам, избранному сегодня главе поселка, подарок от мэра.
–Пусть денег лучше мэр выделит поселку, – крикнули из зала.
Не обращая внимания на выкрики и оживление в зале, он продолжал:
– И Константин Валерьевич вручает вам подарочный экземпляр Устава нашего города, большую лупу и подставку для чтения книг. А почему такой подарок, это уж сами догадайтесь. – пожал он руку смущенному Веньке под жидкие хлопки зала.
Ответное слово Веньки было коротким. Он пообещал честно и добросовестно трудиться на пользу всех трудящимся, рассчитывает на помощь народа в благоустройстве поселка, рассказал о свое мечте сделать главную улицу поселка, Советскую, образцом коммунистического общежития и самой лучшей в городе, и, главное, обратился с просьбой к городской администрации запустить остановленную из-за отсутствия угля котельную, на что Сергей Петрович в своем таком медленно-вальяжно – солидном стиле ответил:
–По поводу котельной это ты к Николаю Антоновичу. Его котельная.
– Котельная – то моя, – вышел на трибуну директор завода и по совместительству депутат поселковой Думы, – Но вы видите, Министерство денег на содержание заводских домов не дает, так вот и отапливаем за счет своей прибыли. А прибыль у нас вы сами знаете какая нынче. Вон, почти все у меня на заводе работаете. Знаете какое у нас положение.
– Как видите, – развел руками Венька, обращаясь к залу, – очень сложная проблема с теплом и горячей водой у нас в поселке. Если бы в советское время, – он посмотрел на секретаря городской организации РКРП, сидящей в самом дальнем ряду, совсем у выхода, и получив ее поощряющий кивок, продолжал воодушевленно, – Если бы не эти рыночные преобразования и шоковая терапия нашей экономики, у нас в поселке такого бардака бы не было. При советской власти вообще такого бардака бы не было, – добавил он, садясь за стол.
– Ну не можешь ты, Венька, – в сердцах поморщился председательствующий. И тут, кашлянув, поправился, – Ну, не можете вы, Вениамин Павлович, никак без политики, не митинг же здесь.
На заднем ряду ободряюще улыбалась довольная предводитель местных коммунистов.
***
Трудно было Веньке в первое время. Но очень уж любопытно. И любопытства своего Венька и не скрывал.
Интересен ему был этот незнакомый мир городского чиновничества.
Чувствовал он, что живет этот мир по каким -то своим скрытым от всех законам, традициям, веяниям. И традиции эти, может быть, даже с Гоголевских, с Салтыковских времен по сути своей не менялись.
Чувствовалось во все этом мире, в кабинетах, коридорах спокойное дыхание советских, а может еще и сталинских негласных традиций.
Например, что уж очень напрягало Веньку, так это абсолютный не проговариваемый никем запрет на общение с начальником твоего начальника.
Только, если твой начальник тебе поручение даст. А они как правило таких поручений не дают. Есть у тебя шеф, начальник и ты ни с кем, кроме него, из вышестоящих общаться не должен.