― Нет. Но давай попробуем, если хочешь.
― Правда? ― тихо произносит осчастливленная девушка, садясь прямо на землю, потянув за чёрный рукав и Влада, который неуклюже падает на зелёную траву, поблескивающую от лучей красного солнца, раскинувшего свои лучи по всему саду. Тихо и уютно, лишь едва слышимое пение сверчков украшает эту тишину своей неповторимой мелодией. Хатун делит подаренный Владом букет пополам, отдавая ему часть цветов и случайно касаясь его пальцев. От холодного столкновения кожи по телу пробегают мурашки, импульс тока пронзает насквозь и тело, и душу, не позабыв пленить и разум.
― Меня учила Зара, а я научу тебя. ― её голос такой нежный, что пробуждает в юноше светлейшее чувство, понятное только им. Такой ласковый и дрожащий голосок, схожий с птичьим пением, но явно в разы лучше него, такой приятный для раненой души, исцеляющий и оживляющий. Хочется слушать его постоянно, наслаждаясь им, как музыкой.
― Ты меня слушаешь? ― возмущенно продолжает она, и Влад трясет головой, стараясь отогнать влюблённые мысли и внимательно вслушаться в её слова, ― Смотри, отдели небольшой пучок цветов. ― Влад покорно отделяет небольшую часть растений, удивляясь тому, сколько же он собрал их, ― А теперь выбери тот бутон, стебелёк которого ты сможешь оплести вокруг этих стеблей. ― мужчина выбирает одиноко лежащий синий ирис, который он сорвал ближе к саду пока шёл к возлюбленной, и теперь неумело пытается его оплести, что получается не сразу.
В его грубых пальцах он путается, грозится сломаться, но когда нежные ручки девушки ложатся на его, показывая правильные движения пальцев, то цветок легко поддается, а Влад проникается чувством родства, которого ему так не хватало. Её дыхание щекочет его ухо, заставляя усмехнуться от этих покалывающих ощущений, и даже сквозь плотную ткань их одежд, он чувствует сильной спиной, как же быстро бьется её сердце, желая воссоединиться с его.
― А теперь попробуй сам. ― он вспоминает её прикосновение и по памяти повторяет их, будто заезженная пластинка играет одну и ту же песню в который раз, повторяя те же слова и мелодию. Хатун и сама заинтересованно плетет венок, выбирая самые красивые цветы из букета. Они все очень красивы, поэтому любое выбранное ею растение радует её, как малое дитя. Девушка наблюдает за тем, как же бережно и аккуратно Влад вплетает цветы, боясь сломать стебелёк или нарушить гармоничную композицию; плотно прилегающие бутоны смотрятся так красиво, что на её личике вырисовывается чудная ухмылка, излучающая свет её души. Кажется, что её улыбка и доброта могли бы осветить весь мир, пробравшись до самых тёмных уголков и даруя им это свечение безвозмездно. Хатун вновь смотрит на юношу и на его сосредоточенное лицо, нахмуренные густые брови и очередную усмешку, когда ему вновь удается вплести цветок в почти готовый веночек.
― А теперь завершающий этап, смотри и повторяй. ― вкрадчиво шепчет она, показывая возлюбленному движения, которые должны соединить плотный букет в круг пестрящий разными оттенками. Синие, розовые, желтые и зелёная торчащая травка ― вместе смотрятся так гармонично и аккуратно, будто созданы друг для друга. Лале-хатун дрожащими ручками надевает сплетенный ею венок на голову Влада, откинув назад его смоляную шевелюру, которая так ей нравится.
― Моё творение, возможно, не такое красивое, но я старался. ― тихо говорит мужчина, повторяя те же манипуляции, что и хатун минуту назад. С цветами на голове она кажется ещё более невинной, раскинувшиеся на её плечах кофейные локоны тут же смахиваются назад, а на бархате остались небольшие лепесточки, опавших с букета.
Парень сталкивается с её пронзающим тёплым взглядом: аметистовые радужки встречаются с её глазами цвета растопленного шоколада, и искра, которая вновь проскочила между ними позволяет приблизиться настолько, что каждый ощущает отрывистое дыхание на своём лице, обжигающе приятное, оставляя призрачный след и развеиваясь с дуновением ветра. Мгновение ― девушка подается вперед и впивается в губы молодого человека так жадно, будто он кислород, недостающий ей в столь волнительный момент. Горячий язык шустро проникает в его рот, собственнически гуляя по нёбу, крадётся к краям ровных зубов, чувствуя уверенные и не менее властные движения его языка, сплетающего их вместе. Исходящий от неё запах чего-то невообразимо сладкого и четко выбивающейся нотки лаванды сводят с ума, в то время как Лале наслаждается терпким ароматом табака и кедра, но смешавшись в один коктейль они превращаются во что-то такое, что отдает сладостью.
Сильная рука скользит по её талии, несильно сжимаясь на ней, от чего с губ хатун слетает требовательный стон, такой тихий, но протяжный. Один слабый толчок в его грудь, и Влад тут ж отрывается, с беспокойством глядя в её глаза:
― У меня есть одна безумная идея, но она тебе не понравится. ― тяжело шепчет она, всё также пристально вглядываясь в ледяные радужки, обеспокоенно бегающие по её телу, ― Давай я напишу твой портрет?
― Это же запрещено!
― Будто я не знаю. ― фыркает, подобно благородной кошке, ― Я попрошу Димитриса приготовить ещё немного той смеси, которая скроет портрет от чужих глаз. Мне просто нужно время. Приходи завтра утром в мои покои, я попрошу Шахи-хатун впустить тебя. ― её речь сдержана, но в ней чувствуется нотка лукавства и неистового соблазна, который манит пойти её против запрета и написать портрет возлюбленного. Кажется, Влад впал в ступор: ему не хочется, чтобы любимая понесла наказание за такое, но она настаивает на своём решении, а значит, оно верное и стоит довериться ей.