— Верхняя мертвая точка, — ответил Снук.
— Вот когда мы должны попытаться наладить с авернианцами первый контакт. Когда они будут в верхней мертвой точке. И именно поэтому у нас нет лишнего времени. Завтра утром и еще три утра после этого мертвые точки будут находиться в более или менее удобных для нас местах, а затем с каждым днем все выше и выше над шахтой.
— Четыре попытки, — сказал Квиг. — Если трезво оценить ситуацию, Бойс, чего вы надеетесь достичь, даже если с первого раза нам повезет? За четыре короткие встречи у авернианцев едва ли будет время на то, чтобы отреагировать.
— Ну, мы не обязательно ограничимся четырьмя встречами, — беззаботно ответил Амброуз.
— Но вы только что сказали…
— Я сказал, что надеюсь установить с ними контакт, пока верхняя мертвая точка находится или под землей, или на поверхности. Когда она переместится в воздух над шахтой, у нас будет достаточно времени для длительных встреч.
— Но как, черт побери?
— Подумайте сами, Дес. Если вы хотите медленно подняться над землей, зависнуть, а потом снова опуститься, какая машина для этого понадобится?
— Вертолет! — догадался Квиг, удивленно раскрывая глаза.
— Вот именно. И я предусмотрительно оформил сегодня прокат. — Амброуз обвел слушателей сияющим взглядом, словно любящий отец, удививший своих детей необычным подарком. — Ну а теперь, поскольку мы все выяснили, давайте обсудим стоящие перед нами проблемы.
Прислушиваясь к разговору, Снук снова изменил свое мнение о Бойсе Амброузе. Категория, к которой он его отнес, — плейбой-ученый — все еще казалась уместной, но, с другой стороны, Амброуз взялся за дело всерьез, как человек, поставивший перед собой определенную цель и решивший преодолеть любые препятствия для ее достижения.
Хотя работы на шахте были прекращены, ограда все еще освещалась прожекторами и охрана исправно несла службу. Приближаясь к воротам в компании Джорджа Мерфи и остальных четырех членов их группы под пытливыми взглядами охранников, Снук чувствовал себя уязвимым и неловким. Ему выпало нести шесть тяжеленных плакатов, которые они подготовили по настоянию Амброуза, и справляться с ними оказалось не так-то легко. Предрассветный бриз едва задувал, но даже от малейшего движения воздуха гладкие картонные листы изгибались и вырывались у него из рук. Снук про себя проклинал Картье, который запретил провести на территорию шахты машину.
Охранники хорошо знали Мерфи в лицо, но тем не менее ему пришлось остановиться и предъявить бумагу, подписанную Картье. Только тогда всю группу пропустили за ворота. Нагруженные всевозможными ящиками с оборудованием, которое привез Амброуз, они двинулись дальше. Пруденс все время держалась возле Амброуза и о чем-то тихо с ним говорила, что вызывало у Снука смутное раздражение. Он пытался объяснить это себе тем, что Пруденс, если не помеха, то по крайней мере наименее полезный член их группы, и ей не следовало бы отнимать столько времени у руководителя. Однако другая часть его разума, которую невозможно было обмануть, с презрением отметала такое объяснение.
— Я смотрю, они вняли твоему совету. — Мерфи подтолкнул Снука локтем и указал на новые, отпечатанные красным объявления, которые требовали, чтобы все работающие под землей сдали магнитолюктовые очки в связи с установкой на шахте новой осветительной системы.
— Оправдание для закрытия шахты, — сказал Снук, думая о чем-то другом. Он только что заметил в темноте у ворот два армейских джипа, в каждом из которых сидели по четыре человека из полка «леопардов». Завидев Пруденс, солдаты принялись улюлюкать и свистеть. Водители включили фары и направили пучки света на ее ноги, а один солдат выскочил из машины под радостные вопли товарищей и подбежал поближе для более детального изучения. Пруденс, не глядя по сторонам, спокойно продолжала идти вперед, держа Амброуза под руку. Тот тоже игнорировал поведение солдат.
Снук достал из нагрудного кармана «амплиты», надел и взглянул в сторону машин. В голубом псевдосвечении он разглядел в одном из джипов лейтенанта, того самого, что предыдущим утром был у него дома. Лейтенант сидел, сложив руки на груди, и, похоже, не собирался вмешиваться в действия своих солдат.