Обычно, когда маркиз заводил интрижку с очередной дамой, все остальные отходили на второй план.
Вот почему будет весьма странно, рассуждал маркиз, если он без всякого предупреждения пригласит к себе в гости одну из тех, с кем он флиртовал до того, как познакомился с Сибиллой.
Кроме того, по предыдущему опыту маркиз знал, что брошенные пассии наверняка все еще сердиты на него, и понадобится изрядное количество комплиментов, прежде чем он будет прощен.
«Черт бы их всех побрал! – в сердцах выругался он. – От женщин одно беспокойство. Я прекрасно могу обойтись и без них, по крайней мере, сейчас!»
С тех пор как маркиз вернулся в Лондон, он еще ни разу не последовал примеру своих товарищей, то есть не взял на содержание женщину легкого поведения.
Одно время он подумывал было взять под свое покровительство очаровательную малютку-танцовщицу из театра «Ковент-Гарден».
Но в последний момент, когда роковые слова уже были готовы сорваться у него с языка, маркиз передумал: уж слишком режущим для его слуха был акцент этой девицы.
Вообще он отличался большой разборчивостью и всегда мог найти недостатки – с его точки зрения, непреодолимые – в самой очаровательной женщине. И тут уже решение маркиза бывало твердым – он безжалостно порывал с той, которая ему не угодила.
Ближайшие друзья удивлялись такой разборчивости, а поскольку молодой человек был не склонен обсуждать с кем бы то ни было свои любовные похождения, большинство считало, что он просто скрытен.
Они были уверены, что у маркиза несколько содержанок-простолюдинок, что не мешает ему срывать самые спелые плоды и с дерева высшего света, то есть пользоваться благосклонностью красавиц, вроде леди Сибиллы.
«Так чего же я все-таки хочу?» – в сотый раз задал себе вопрос маркиз.
Поскольку ответа, как и всегда, ему не удалось найти, он приказал оседлать лошадь и снова отправился на прогулку.
Вернувшись домой около четырех часов, маркиз почувствовал, что более или менее обрел душевное равновесие, и с удовольствием прошел в библиотеку, где любил посидеть и расслабиться за чтением газет.
Маркиз мельком взглянул на заголовки только что доставленных свежих газет и, убедившись, что в мире не произошло ничего потрясающего с тех пор, как он покинул Лондон, с гораздо большим интересом обратился к спортивным страницам.
Неожиданно дверь библиотеки распахнулась, и дворецкий возвестил:
– Мистер Родерик Нейрн, милорд!
Маркиз с удивлением поднял голову и увидел своего племянника, одетого, как обычно, по последней моде и спешившего к нему, с порога протягивая руку.
– Что ты здесь делаешь, Родерик? – поинтересовался маркиз.
– Вы меня, конечно, не ждали, дядя Ленокс?
Племянник маркиза, врученный его покровительству старшей сестрой, до безумия обожавшей своего единственного сына, в свои двадцать два года был очень приятным молодым человеком.
С самого рождения его всячески баловали и привыкли потакать любой прихоти, поэтому, когда он заявил, что намерен отправиться в Лондон, его мать, проливая слезы, была вынуждена уступить, взяв, однако, с брата обещание не спускать глаз с ее единственного сокровища.
Леди Беатриса Нейрн была вдовой. Покойный муж оставил ей обширные, но малодоходные поместья в Шотландии. Не имея возможности оставить их без присмотра, она была вынуждена отпустить сына в Лондон одного.
Это обстоятельство причиняло леди Беатрисе большое беспокойство. Она боялась, что ее сын, войдя в лондонское высшее общество, непременно сделается завсегдатаем вертепов – этаким святым Антонием, одолеваемый искушениями.
Однако маркиз весьма легкомысленно отнесся к поручению сестры.
– Мальчик должен встать на ноги, Беатриса, – возразил он в ответ на ее мольбы опекать племянника.
– Но он так молод, Ленокс, и так хорош собой!
– Как и масса других молодых людей, – резонно заметил маркиз. – Не можешь же ты всю жизнь держать его привязанным к своей юбке!
– Если бы ты знал, как я о нем беспокоюсь! Ведь у мальчика нет отца, к которому он мог бы обратиться, если попадет в беду…
– А зачем ему попадать в беду? – несколько раздраженно бросил маркиз и тут же великодушно добавил:
– Не волнуйся, если это случится, я его выручу.
– Именно к этому я и клоню! – воскликнула леди Беатриса. – Родерик не обладает твоей силой характера и твоей – ты уж меня извини – безжалостностью, поэтому я боюсь, что какая-нибудь порочная женщина завлечет его в свои сети и обведет вокруг пальца, как младенца.
Маркиз прекрасно понял, что имела в виду его сестра.
Впрочем, с его точки зрения, ее волнения были напрасны, поскольку Родерик, как и любой другой молодой человек его возраста, должен был, что называется, «перебеситься».
Вот почему маркиз решил не докучать племяннику советами, зная, что тот все равно вряд ли им последует, а просто позволил обратиться к нему в случае нужды.
В прошлом году маркизу пришлось оплатить долги Родерика. Сам этот факт его совершенно не удивил, а вот то, что долги выражались суммой достаточно скромной, приятно его поразило.
Подобная снисходительность вскоре привела к тому, что Родерик, поначалу стеснявшийся своего блестящего дяди, стал относиться к нему как к другу и был с ним откровенен, поверяя самые важные свои секреты.
Маркиз по собственному опыту знал, что такой стиль отношений – наилучший способ уберечь племянника от беды. По крайней мере, он мог быть уверен, что даже если Родерик попадет в щекотливую ситуацию, то не станет скрывать этого.
По мнению маркиза, племянник был наивным и не слишком интеллектуальным молодым человеком, но, доведись им встретиться на войне, он не отказался бы иметь Родерика в качестве адъютанта.
Подойдя к креслу, в котором расположился маркиз, Родерик без предисловий объявил:
– У меня неприятности, дядя Ленокс, поэтому я к вам и приехал!
– И каким же образом ты сюда попал? – осведомился маркиз.
После некоторого колебания Родерик ответил:
– В вашем фаэтоне и на ваших лошадях!
Маркиз недовольно поджал губы и резко спросил:
– Надеюсь, ты не сам ими управлял?
– Нет! Я хотел, но Сэм мне не разрешил.
Маркиз облегченно вздохнул.
Сэм был его грумом и слыл великолепным возницей.
– Я не знал, что вы уехали из Лондона, – продолжал Родерик, – и поэтому явился в Ирчестер-хауз. Мистер Суэйтлинг сказал мне, что вас нет в городе, но я сообщил, что у меня срочное дело.
– И он распорядился, чтобы Сэм привез тебя сюда?
– Ну да. Надеюсь, нам удалось побить ваш рекорд!
– И за сколько же вы доехали?
– За три часа сорок пять минут.
Глаза маркиза победно сверкнули:
– На десять минут больше рекорда!
– Сэм так и сказал, и я был очень разочарован.
– Приятно, что я все еще в форме! – удовлетворенно заметил маркиз.
– Могло ли быть иначе? – искренне удивился Родерик.
– Ну, а теперь расскажи мне, что заставило тебя так спешно покинуть Лондон, – предложил маркиз. – Ты снова в долгах?
– Нет-нет! – поспешно ответил Родерик. – На этот раз речь идет не о деньгах.
Маркиз взглянул на племянника с некоторой тревогой.
– Дело в том, что я заключил пари в Уайтс-клаб, – после небольшой паузы признался Родерик.
– Пари?
– Мне очень хочется выиграть, и я знаю, что только вы сумеете мне в этом помочь!
Маркиз поудобнее уселся в кресло.
– Начни-ка с самого начала.
– Это произошло вчера днем, после ленча, – приступил к рассказу Родерик. – Мы все изрядно выпили…
– Кто это «мы»? – перебил его маркиз.
– Ну, мои друзья, вы с ними знакомы: Эдвард, Джордж, Билли и Стивен.
Маркиз кивнул.
Он действительно знал всех этих молодых людей, с которыми Родерик учился в Итоне. По мнению маркиза, они слишком много пили и слишком мало занимались чем-нибудь полезным, но он знал, что его сестра хотела бы видеть друзьями Родерика именно таких людей – что называется, «отличных парней», не склонных к пороку.