Я служил еще и в русском детском доме, там мы прятали советского военнопленного Николая Купцова. Оформили его полотером. Он и сейчас жив, в Москве. Эмиграция много делала. Я знаю, что в Америке был сбор средств для Красной Армии, участвовали Рахманинов, Великая княгиня Мария Павловна — двоюродная сестра Государя.
На этом кладбище и мои лежат — сын мой, отец мой, теща. Вы все это увидите — могилы, дорожки… Не знаю, как сейчас, а тогда порядок сохраняли. Главным садовником был полковник Баженов Крымского полка, а его помощником — генерал-лейтенант Княжевич, командир этого полка, его сделали потом Таврическим губернатором. А шефом полка была государыня Александра Федоровна, императрица.
— Вы, что же, за 36 лет не были во Франции ни разу?
— Нет. Жена была, дети, внуки. А я — нет. Я немолод и так ценю каждый час на родной земле… Нет, никогда, никуда. Это не слова, не подумайте, что я рисуюсь. Мне там Родина наяву снилась.
За свою жизнь Борис Георгиевич Старк венчал 130 пар, крестил 6263 человека, похоронил, отпел — 11146 человек. У него хранится толстый альбом, куда он занес подробности погребений. Тут и великие, и рядовые.
Первым, кого ему пришлось отпевать в Париже, был Шаляпин. «После отпевания и прощания с усопшим гроб на руках выносили артисты, среди которых мне запомнились Александр Мозжухин, певший иногда по очереди с Федором Ивановичем, бас Кайданов, которого Федор Иванович очень любил в партии Кончака, потом Сергей Лифарь, еще кто-то, всего их было, кажется, восемь, так как гроб был большой и тяжелый. Не удивлюсь, если внутри деревянного был металлический».
А вот невидимые миру слезы. «Отрок Николай фон-Вах умер 26.8.38 г. Потонул, плавая на лодке вместе с товарищем и девушкой. В последнюю минуту этот 18-летний юноша уступил возможность спасения девушке, а сам погиб. Его родители (отец — литовский гусар) были в разводе, и вокруг свежей могилы стояли папа с женой и мама с мужем. Это как-то особенно мучительно подчеркивало то, к чему мы часто привыкаем как к житейской неизбежности».
Альбом этот хорошо бы издать. Дело не только во множестве известнейших личностей. Всякая смерть великого или рядового итожит чью-то неповторимую, единственную жизнь, удавшуюся или горькую. Финал, только он и может служить поводом для окончательного осмысления прожитого.
Около сорока лет назад, покидая Францию, священник Старк оставил здесь преемника, почти ровесника — отца Силуана. Можно сказать, что на Русском кладбище под Парижем у нас есть свой наследник.