В этот день начальник райотдела милиции дал задание и Васюкову — задержать своего подшефного. Тот не пошевелил пальцем.
Галя осталась ночевать в Белозерске. Пожалуй, это спасло ее.
На второй день, роковое 20 января, Шипунов, уже поостывший, но все еще черный, пришел к ней на работу: «Заявление на меня написала? Ну что ж, в шесть вечера я приду».
Пришел, не опоздал, приставил к горлу нож: «Одевайся». В лабораторию вошла Люба Касаткина, пыталась помочь: «Галя, пойдем, дай лекарства». Он кинулся к ней, она загородилась, он попал ножом в руку. Больничка маленькая, на 15 больных, из медперсонала — один мужчина, молодой врач Вячеслав Лазурин, он-то и испугался больше всех. В коридоре стоял телефон, нужно было снять трубку и срочно позвонить в милицию, но все — и сотрудники, и больные — были словно парализованы: под ножом — заведующая, а к телефону ноги не идут. Текли долгие минуты.
В палате лежал колхозный бригадир Анатолий Дмитриевич Уханов. Он уже почти не ходил, он умирал — у него был рак, но тут поднялся, держась за стенку, добрался до телефона и позвонил в Белозерск, в районную милицию. Дежурный капитан Аралов, видимо, задавал лишние вопросы, потому что Уханов занервничал: «Да хотя бы и любовница, какое это имеет значение?» Сил на выяснение у него уже не оставалось. Отдохнув, позвонил председателю колхоза Степанову: «Заведующую сейчас убьют, если уже не убили».
Уханов, кстати, не Бечевинский, он из Коровино, из того, другого конца, где живут, по словам конюха Смирновой, «другие люди».
Приехала «скорая», Люба от всякой помощи отказалась (руку ей зашили позже) до тех пор, пока не выяснится, что с заведующей. Цепочка медперсонала осторожно двинулась к лаборатории, единственный мужчина Лазурин взял в руки топор и пристроился последним. Ни Гали, ни Шипунова в лаборатории уже давно не было Он увел ее к себе домой.
Шипунов вел ее через всю деревню — под ножом вел как заложницу («Если придет милиция, я тебя убиваю»). Неужели никто не попался им навстречу? Попались, они встретили по дороге — вот уж действительно ирония судьбы — председателя и секретаря исполкома сельсовета. Допускаю, что ни Иванова, ни Яскунова ножа не заметили, все равно — странная пара: она впереди с обреченным видом... и чуть сзади — он.
До трагедии оставалось еще целых два с половиной часа.
Конечно, жаль, что Лазурин, молодой парень, так повел себя. Даже не знаю, можно ли требовать от него смелости? Но дальше пойдет речь о людях, от которых смелости требовать должно.
После долгих (и лишних) телефонных переговоров Белозерский райотдел милиции снарядил наконец в Бечевинку оперативную группу. Поначалу собрался ехать зам. начальника капитан Шилов, но внизу его уже ждал знакомый, укорил: «За каждым пьяным сам будешь гоняться?» Шилов ушел, а в Бечевинку отправили вместе с шофером Тимофеевым двух молодых милиционеров Жихаря и Комелькова, оба не прошли даже первоначальную подготовку и поэтому оружия не имели. Оперативная милицейская машина стояла у подъезда незаправленная, они еще завернули на бензоколонку. Далее, как и велено было, заехали на полпути за Васюковым. Тот был дома, изрядно выпивши, за оружием возвращаться в райотдел не захотел. Так и поехали...
Шипунов сидел дома с приятелем, пил (Галя с его матерью была в соседней комнате). Когда распахнулась дверь и вошли трое милиционеров, от одного из которых разило водкой, Шипунов метнулся в комнату за ножом, а Галя, оттолкнув милиционеров, кинулась из избы. На выходе ей подставил ножку Комельков (думал, что это Шипунов), и она упала. Милиционеры, увидев нож, тоже кинулись бежать, опрокидывая друг друга.
В деревне десятки охотников, могли бы у любого взять ружье, да просто дрын бы в заборе вырвали. Или хоть позвонили бы из любого телефона в райотдел — нет, не догадались. Вскочили в машину, уехали.
Вот теперь Шипунов, распаленный, почувствовал себя единственным хозяином в деревне. Кто еще, если не он? Ах, да — Степанов! Вся жизнь в деревне — вокруг него. Враг. Это он, Степанов, не доверяет ему, Шипунову, ни автомашину, ни трактор, направил в разнорабочие.
О жертве обычно принято вспоминать самое доброе. Как будто человека плохого можно лишать жизни, как будто Степанова, будь он посредственным председателем колхоза, было бы не жаль. Но Степанов действительно был одним из лучших в области руководителей колхозов, авторитетнейшим человеком, добрым и любимым всеми (к нему за советом ходили домой в любой час). Я пишу об этом, чтобы подчеркнуть, что в данном случае силе противостояла сила. Когда Степанов в 1967 году возглавил колхоз «Авангард», хозяйство было одним из отстающих в районе, он вывел его в передовые, при нем выросли ясли, школа, ферма, Дом культуры, появилась целая новая улица с каменными жилыми домами (при жизни председателя ее прозвали улицей Степанова). Короче, Шипунов выбор сделал не случайный. С ножом в одной руке и с топором в другой — он в одном свитере, без пальто, в середине суровой вологодской зимы — шел к председательскому дому.