— Сколько это заняло времени?
— 42 Минуты.
— Причина пожара установлена?
— Да. В 28-й квартире жил психически больной пожилой человек. Чтобы покончить жизнь самоубийством, он разлил в трех местах бензин, связал себе ноги и поджег горючую жидкость. Раздался взрыв, начался пожар».
Вот несколько имен упомянуто, а некоторые, как например, старший сержант В. Базь, даже дважды, это все — с подачи милиции.
Одного только имени нет — погибшего. Милиция о нем не упомянула, а газета не поинтересовалась. Сочли за пустяк.
Это был Журавлев.
Да, это был он, Журавлев мой, мой Иван Михайлович. Он лежал на кровати со связанными ногами, и боевые ордена его были прикручены к груди проволокой.
Так просто теперь, так легко лгать. «Известия» не без труда, но доказали, что Журавлев был психически здоров. Теперь вот снова мертвому во след лихой майор внутренней службы В. Грузин поставил прежний диагноз — «психически больной». И главное, до следствия, до судебно-медицинской экспертизы срочно объявил через газету: самоубийство…
Собственно, ни следствия как такового, ни судебно-медицинской и пожарно-технической экспертиз не было. И быть не могло, поскольку следователь прокуратуры Центрального района Симферополя В. Гайворонский вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Версию об убийстве, как он сам признался, не разрабатывал. Самоубийство, на худой конец — несчастный случай. Поэтому в первую очередь следователь обратился в спасительный для таких историй психдиспансер, но там дали справку: Журавлев на учете не состоит. Плана осмотра места происшествия составлено не было, замки, запоры для экспертизы не изъяли, химический анализ горючего вещества не сделали. Следователь не взял ни единого объяснения у соседей, а на место происшествия прибыл спустя почти полторы недели.
Старший мастер ЖЭУ А. Милованова:
— Уже на второй или на третий день, еще пыль не осела, кто-то разворовал все вещи у Журавлева. У него оставались швейная машинка, холодильник, другие вещи — все подобрали. Ну, как опечатано? — бумажка была приклеена к косяку двери, ребенок сорвет.
Как рядовой обыватель я легко докажу, что Журавлев был убит. Согласно техническому заключению работника управления пожарной охраны Ю. Абросимова, «наиболее вероятно, что Журавлев разлил в квартире бензин. Взрыв паров мог произойти при срабатывании реле холодильника…». Далее: «место возникновения пожара — кухня». Значит, что же, Журавлев разлил бензин, потом сам себя связал — ноги, ордена к груди, лег в комнате на кровать и стал ждать, когда на кухне сработает реле холодильника? Разве не проще для самоубийцы, разлив бензин, бросить спичку?
Судмедэксперты показали: Журавлев погиб не от взрыва на кухне и не от ожогов (около 10%). Он скончался в результате отравления угарным газом. Смертельны 40% карбоксигемоглобина в крови, а у него обнаружено 92%. Чтобы наглотаться такого количества угарного газа, надо лежать очень и очень долго, а к нему милиция прибыла тотчас. Был ли в его организме яд или снотворное, это не исследовали.
Версия? Пожалуйста. Могли задушить газом в любом гараже, мертвого внести в дом. Запертые изнутри замки? Это семечки для специалистов. По нынешним временам убить человека проще, чем трамвайную остановку зайцем проехать.
А теперь с еще большей легкостью, в качестве того же обывателя, я докажу, что это было самоубийство. Он неважно себя чувствовал, в роковой день вызывал «скорую».
Анна Сергеевна Солнцева, соседка:
— Его дважды оперировали — предстательная железа. И собирались снова в больницу положить, но он сказал: «Нет. Оттуда я не вернусь». Вещи жены он накануне отправил на Урал, сестре жены. Он с ней не общался раньше, а тут сказал: «Пусть будет на память». Он, конечно, был человек резкий иногда, но очень честный. Я его жалела. Он выглядел подавленным в последние дни. Все говорил, что в Москве у него человек есть, который заступится, поможет. Так это были вы?..