(Вонзает кинжал в дона Пахоммо.)
Дон Пахоммо
(Умирает.)
Здесь мы как будто находим живое подтверждение правоты Льва Николаевича. Заодно мы обнаруживаем и второй вид театральной пародии. Если у Толстого пародия сугубо литературная – это описание воображаемого спектакля средствами повествовательной прозы, – то у Буренина пародия уже литературно-драматургическая: он осмеивает драму в форме драмы же. Правда, эта драма не предназначена для постановки. Ее нужно читать.
А возможен и третий вид театральной пародии – в форме собственно театральной, когда драма пишется для пародийного представления и потом разыгрывается на театральных подмостках. Вот к такой пародии мы сейчас и обратимся.
Вспомним, что Толстой ведь осмеивает не просто театр, а оперу. А это искусство, как известно, одно из самых рутинных и по сию пору. И если драматический театр худо-бедно переживает некие перемены, то в опере до сих пор обсуждается, как надо петь актеру: глядя на дирижера или, наконец, только кося на него одним глазом. Недавно писал об этом певец Большого театра Ворошило: вот как – будем петь современную музыку или не будем, будем петь по-прежнему на итальянском или, может быть, иногда что-нибудь понятное для зрителя споем?… Это напряженно обсуждается уже пару веков. И это привычное напряжение – мы, читая Толстого, узнаем и свои собственные впечатления об оперной сцене, даже о самых лучших оперных сценах, где звучат лучшие голоса.
Так вот, следующая пародия, которая предназначена для пародийной постановки, как раз и высмеивает оперу. Может быть, это одна из самых знаменитых театральных пародий вообще в истории отечественного театра.
Ее автор – драматург и журналист начала XX века Михаил Волконский, петербуржец, человек чрезвычайно образованный и остроумный. Он давно хотел осмеять оперу с ее убожеством текста, с ее сверхненатуральными условностями. Толчком стало такое событие. Волконский однажды был на праздничном вечере, где воспитанницы Смольного института благородных девиц чествовали важное лицо – принца Ольденбургского. Смолянки пели на известную музыку свои собственные поздравительные слова. Они ему преподносили живописной группой охапки цветов и пели при этом так: «Вам пук, вам пук, вам пук цветов подносим!» Вот этот «вампук» настолько потряс Волконского, что он решил: именно Вампукой будет называться героиня его пародийной оперы. Слово «вампука» с тех пор стало нарицательным, обозначением театральной фальши, прежде всего фальши оперной.
Эта пародия была поставлена в Петербурге, даже в нескольких вариантах и на разную музыку. Ее пели настоящие оперные актеры (конечно, только те из них, кто обладал чувством юмора). Называется она:
Строфокамил IV, король эфиопский.
Вампука, африканская принцесса.
Меринос, бескорыстный покровитель Вампуки.
Лодырэ, молодой человек с перьями где нужно.
Паж.
Главный жрец.
Велим, палач юго-восточной Эфиопии.
Эфиопы, знаменосцы, жрецы, народ, войско и солдаты, дожи, рыбаки, сенаторы, миннезингеры, мажордомы, пажи и прочие придворные обоего пола.
Декорация изображает цветущую песчаную пустыню с необъятным горизонтом. (Дальше надо петь. Делать это я вам не обещаю. Поэтому придется музыку, в основном, себе воображать. – Б. В.)
Хор эфиопов
(Удаляются.)
Входят Вампука и Меринос.
Меринос
Вампука
(плачет)
Меринос
Вампука
Меринос
Вампука
(И тут, что она обещает, то и делает: падает в обморок. Меринос начинает свою арию над ее красиво распростертым телом. – Б. В.)
Меринос
(Пауза.)
(Долго еще поет, как он быстро побежит, потом смотрит на Вампуку, трясет головой и медленно уходит.)
Лодырэ
(вбегает)
Целует ее.
Вампука
(вскакивает)
Лодырэ
Вампука
Лодырэ
На них начинает светить луна.
(Неистребимая, как видите, в этом жанре. – Б. В.)
Вместе
Лодырэ
Вампука
Садятся поспешно на камень, начинают петь.
[Вместе]
(Удаляются.)
Эфиопы
(вбегая, кидаются к рампе и начинают топтаться на месте.)
Занавес.
Та же декорация пустыни. В пустыне поставлено два тронных кресла.
Эфиопы
Появляется Строфокамил, ведя за руку Вампуку.
Они обходят эфиопов. Поклоны.
Вампука