Строфокамил
Все уходят. Выходит паж.
Паж
(поет, сам себе аккомпанируя на флейте)
(Поспешно удаляется.)
Строфокамил, Вампука, свита и эфиопы выходят.
Строфокамил
Итак, продолжим наши игры. Зовите танцоров, певцов. Пусть они споют и протанцуют.
(Садится с Вампукой на тронные кресла.)
Являются танцоры. Пляска.
Хор
Танцоры, окончив пляску, убегают. Выходят эфиопские миннезингеры. Среди них переодетый Лодырэ с гуслями.
Лодырэ
(садится на вросший в землю березовый пень,
который приносят ему из-за кулис)
Я певец от мира,
От мира грез,
Просит моя лира,
Просит слез…
Ах, любовь святая…
Моя, о любовь,
Вместо счастья рая -
Ад и кровь!
Строфокамил
Я узнал тебя. Ты мой враг заклятый, Лодырэ!
Встает.
Вампука и Лодырэ
(становятся по сторонам суфлерской будки.
Строфокамил между ними. Поют)
Строфокамил
Вампука, Лодырэ
Строфокамил
Вампука, Лодырэ
Строфокамил
Что они говорят,
О чем шепчут они?
Жрец
(подходит из глубины сцены)
Я подслушал их. Изменника вели казнить проворно!..
Строфокамил
Велим!
Палач Велим
Я здесь, о государь!..
Строфокамил
Ты легок на помине. Казнить сейчас мне Лодырэ.
Велим
(весело)
Гей, плаху!
Пажи вносят плаху.
Вампука
Лодырэ
Меринос
(неожиданно появляется)
Строфокамил
Меринос снимает с себя голый костюм и является в европейском платье.
Эфиопы
Меринос
Эфиопы
Строфокамил
Меринос велит казнить Строфокамила и венчает Лодырэ с Вампукой.
Занавес.
Как видим, в том, что касается оперы, Лев Николаевич Толстой не был одинок и, пожалуй, во многом прав…
Но и драматический театр тяготеет к кривозеркальному отражению. Даже МХАТ. И мы на некоторое время остановимся на том, что связано с Московским Художественным театром, с его смеховым отражением, с его смеховой культурой, если позволено будет так выразиться.
Художественники во главе со Станиславским и Немировичем-Данченко сами в ту пору, когда основали театр, и долгие годы еще потом были людьми совсем не угрюмыми, а веселыми, живыми и чрезвычайно энергичными. Они первыми стали осмеивать свои собственные недостатки, несообразности своей театральной жизни. И, собственно, капустники, та форма, в которой пародия процветает и сегодня, – они родились именно в недрах Художественного театра.
Станиславский в книге «Моя жизнь в искусстве» вспоминает, как родились капустники. На эти вечера приглашалась сперва избранная, а потом все более широкая публика. Все резвились и смеялись, как дети. Театр стал продавать входные билеты на свои шутейные, пародийные вечера. В 1910 году был первый платный капустник.
Вот описание, которое дает в своих мемуарах Станиславский:
Ставили «Прекрасную Елену» – шутливую пародию на постановку знаменитой оперетки, причем в качестве директора выступал Владимир Иванович, Менелая играл Качалов, Елену – Книппер, Париса – Москвин. Одного из Аяксов – Сулержицкий. На этом же капустнике, по требованию публики, Сергей Рахманинов дирижировал «Танцем апашей», который исполняли Коонен и Болеславский.
Устраивали балаган, причем И. М. Москвин изображал слугу – старательного дурака, вроде Рыжего в цирке, который опускал и поднимал занавес (всегда не вовремя). Он прислуживал фокусникам, подавал им те предметы, которые им были нужны, наивно выдавал секрет трюка, ставил в дурацкое положение самого фокусника. <…>
В том же балагане огромный и могучий Ф. И. Шаляпин, в восточном костюме, боролся с маленьким, коротеньким и юрким Л. А. Сулержицким.<…>
Был и такой номер. Выкатывали огромную пушку. Выходил маленький Сулержицкий в какой-то непонятной иностранной форме из кожи и клеенки. Он говорил длинную речь, пародируя английский язык. Переводчик объяснил, что англичанин предпринимает опасное путешествиена Марс. Для этого его положат в пушку и выстрелят.<…>
А вот еще номер, который произвел сенсацию. На сцене есть вращающийся круг. Внешнюю сторону этого круга обнесли низеньким барьером, какой существует в цирке. Вокруг было поставлено несколько рядов стульев для публики, сидевшей на сцене. А дальше была сделана панорама с рисованным цирком, наполненным толпой народа. Против зрителей, как полагается, был выход артистов и цирковой оркестр над ним. На вращающемся круге стояла деревянная лошадь, на спине которой Бурджалов в костюме наездницы танцевал…,
прыгая через обручи и прорывая их. При этом державшие обручи стояли вне круга на неподвижном полу, а якобы бежавшая лошадь двигалась вместе с вращающимся кругом.
Потом шел номер самого директора цирка, которого изображал я. Я появлялся во фраке, с цилиндром, надетым для шика набок, в белых лосинах, в белых перчатках и черных сапогах, с огромным носом, с черными усами, густыми черными бровями и с широкой черной эспаньолкой. Вся прислуга в красных ливреях выстраивалась шпалерами, музыка играла торжественный марш, я выходил, раскланивался с публикой, потом главный шталмейстер вручал мне, как полагается, бич и хлыст, я щелкал (этому искусству я учился в течение всей недели во все свободные от спектакля дни), и на сцену вылетал дрессированный жеребец, которого изображал А. Л. Вишневский, директор театра.
При этом Вишневский (Станиславский этого не пишет) брал препятствия, на которых были написаны названия очередных спектаклей МХАТа. «Гамлет» – Вишневский перепрыгивал. «Он взял эту преграду!» – аплодировала публика.
В качестве конферансье на этих капустниках впервые выступил и блеснул талантом наш артист Никита Балиев.
Это имя, имеющее непосредственное отношение к нашей теме. Никита Балиев был актером МХАТа, не очень известным, выступавшим на третьих, если не на четвертых, ролях. Но вот он выделился на капустниках как талантливейший конферансье, и это стало его основным занятием. Потом капустники перешли в подвальное помещение. Так возник Театр миниатюр «Летучая мышь». Его руководителем стал Балиев, и это один из самых первых и самых интересных театров миниатюр России. Он просуществовал до самой революции. Потом Балиев с частью своей труппы эмигрировал, пытался воссоздать «Летучую мышь» во Франции, в Америке, но это естественным образом было обречено на неуспех. Звездным часом его было предреволюционное десятилетие.