В ФБР предположили, что автором анонимки был какой-то из сверхбдительных подчиненных Зарубина, недовольный своим начальником, но «вычислить» его так и не смогли. Впоследствии стало известно, что им, скорее всего, был Василий Миронов. В 1943 году этот человек написал в Москву письмо, в котором утверждал, что Василий Зарубин и его жена Елизавета были завербованы ФБР. Такой вывод Миронов сделал на основе негласного наблюдения, которое он вел за своим начальником, когда тот встречался со своими агентами. Проверка Зарубиных в Москве заняла полгода. Все обвинения, выдвинутые Мироновым, были отметены. Миронов же предстал перед судом за злостную клевету, и от тюрьмы его спасло лишь заключение судебно-психиатрической экспертизы, признавшей его невменяемым. Тем не менее, если исключить надуманные обвинения Зарубина в предательстве, практически все, изложенное в его письмах в ФБР и в Москву, нашло документальное подтверждение из других источников, в частности – из дешифровок «Веноны».
Важным является также вопрос о том, когда в Москве узнали об операции «Венона». Там, похоже, возлагали слишком большие надежды на абсолютную стойкость одноразового шифрблокнота. В конце 1941 года советский агент в Берлине сообщил в Москву о том, что немцы получили копию кодовой книги, которую финны захватили в Петсамо. Учитывая сложное положение, в котором Советская Россия оказалась после нападения на нее Германии, а также уверенность советских криптологов в том, что дополнительное шифрование кодированных сообщений с помощью одноразового шифрблокнота надежно защищает их от глаз противника, неудивительно, что русские не удосужились сменить код вплоть до 1943 года. А первую информацию о самой операции «Венона» в Советской России получили только примерно через полтора года после ее начала. Согласно свидетельским показаниям Элизабет Бентли, весной 1943 года помощник американского президента Лочлин Керри сообщил русским, что США вот-вот вскроют какую-то из их шифрсистем. Об этом событии он мог узнать, например, из отчета о ходе операции, который АНБ отправило в Белый дом.
Тогда в качестве ответной защитной меры Москва распорядилась с 1 мая 1944 года сменить индикатор. Отныне вместо номера страницы шифрблокнота, использовавшейся для зашифрования донесения, надлежало задействовать первую пятизначную группу, располагавшуюся в левом верхнем углу страницы. Эта незначительная поправка, скорее всего, должна была послужить для того, чтобы можно было быстрее отрапортовать столичному начальству о принятии необходимых мер, призванных повысить стойкость применявшихся шифрсистем. Однако вне зависимости от причин, побудивших русских сменить индикатор, это решение привело к катастрофическим последствиям для советской разведки.
В ноябре 1944 года 19-летний криптоаналитик из АНБ Сесил Филлипс, недавно подключившийся к участию в операции «Венона», заметил изменение формата советских шифровок и тщательно изучил пятизначные цифровые группы, стоявшие в начале и в конце нескольких сотен шифровок. Выяснилось, что в них преобладала цифра 6. Если бы эти группы были чисто случайными, то количество шестерок составляло бы примерно одну десятую часть от суммарного числа цифр в группах. Филлипс пришел к выводу, что пятизначные цифровые группы в начале и в конце каждого сообщения не были зашифрованы, то есть вставлялись туда непосредственно из одноразового шифрблокнота. Криптоаналитики АНБ так и не смогли найти разумное объяснение такому явному преобладанию шестерок – ведь последовательность цифр в одноразовом шифрблокноте по определению должна быть случайной.
Филлипс предположил, что первая пятизначная группа шифрованного сообщения служила указателем используемой страницы шифрблокнота. Совпадение индикаторов у двух сообщений означало, что для шифрования этих сообщений использовалась одна и та же страница. Открытие, сделанное Филлипсом, позволило его коллегам быстро найти пары телеграмм, зашифрованных с помощью повторяющихся страниц. Более того, выяснилось, что такие телеграммы отправлялись в Москву как резидентурой КГБ, так и советским торговым представительством в США[26].
Примерно в это же время полковник Кларк получил из Белого дома приказ приостановить операцию «Венона». Аналогичное распоряжение поступило из Белого дома и начальнику УСС генералу Уильяму Доновану: от него потребовали прекратить сбор информации обо всех советских разведывательных операциях. Кларк полученный им приказ по поводу «Веноны» попросту проигнорировал. Донован же отнесся к распоряжению, поступившему из Белого дома, гораздо более серьезно, и вскоре его подчиненные в качестве жеста доброй воли передали русским их кодовые книги, которые незадолго до этого приобрели по случаю у финнов. Никаких документальных свидетельств, которые позволили бы однозначно идентифицировать должностное лицо в вашингтонской администрации, инициировавшее эти приказы, до наших дней не дошло. Однако свидетельские показания Элизабет Бентли относительно Лочлина Керри позволяют обоснованно предположить, что этим лицом был именно он.
26
Непосредственное участие Филлипса в операции «Венона» продолжалось вплоть до середины 50-х гг. После этого он занимал ряд руководящих должностей в АНБ. Выйдя на пенсию в 1980 г., Филлипс установил своеобразный рекорд, проработав в АНБ 56 лет. После предания гласности дешифровок «Веноны» он с удовольствием раздавал интервью журналистам и историкам, делясь воспоминаниями о своем участии в этой операции.