— Позвольте отрекомендовать себя… — поручик опустил вещи на дорожку и сделал шаг вперед. — Тешевский Ян! Студент! Поскольку сейчас вакации, считал своим долгом сопровождать фройляйн Терезу!
Хозяйка пансиона долгим, оценивающим взглядом посмотрела на молодого нахала и снисходительно усмехнулась.
— Однако пан Венгржанович о вас в письме не упоминает…
— Видите ли, дело в том, что, когда я приехал, пан Венгржанович уже написал письмо, да и на вокзал я прибежал, по правде сказать, неожиданно… Вот, фройляйн Тереза может подтвердить, что я говорю чистую правду.
— Так, фрау Карличек, — с готовностью подтвердила Тереза, покосилась на своего спутника и со вздохом закончила. — Пан Тешевский появился так внезапно…
— О, это же естественно… — фрау Карличек мечтательно покачала головой. — Я тоже была молода и если бы я была такой красивой, как фройляйн Тереза, то…
— О, нет, нет! Позвольте вам возразить, фрау Карличек, — нахально перебил хозяйку Тешевский. — Хоть я и не беспристрастен, однако не брался б судить, кто из вас красивее, даже сейчас…
— Ах шармер! — растаявшая от комплимента фрау Карличек шутливо потрепала Тешевского по щеке. — Предупреждаю, нельзя быть таким легкомысленным…
— Можно, фрау Карличек, можно! — с подкупающей улыбкой возразил поручик. — Легкомысленный человек честен. Он уверен, что его поймут, и говорит все без опаски, откровенно. И это в то время, когда другие или уходят в себя, или расхаживают, надувшись, как индюки, считая при этом, что именно они и есть наиважнейшее достояние мира… И если мне будет позволительно закончить, то я не решаюсь сказать что-либо про герра майора, но мне известно, что когда пан Венгржанович вспоминает фрау Карличек, то его глаза становятся такими мечтательными… И я уверен, фройляйн Тереза подтвердит мои слова.
— Нет, нет! — Тереза вспыхнула.
Ее возмутила бесцеремонность Яна, но его слова были так уместны, к тому же он точно угадал, как все было на самом деле, и совершенно растерявшаяся Тереза поспешила заверить фрау Карличек:
— Конечно же, это так, но…
— Не надо, милая… — грустно вздохнула фрау Карличек.
Хозяйка пансиона замолчала, по очереди, внимательно посмотрела сначала на Терезу, потом на улыбающегося Яна и, придя к какому-то выводу, обращаясь уже только к девушке, сказала:
— Однако считаю, вам следует оценить легкомысленность пана Тешевского, чтобы потом всю жизнь не иметь дела с затворниками и индюками…
— Фрау Карличек… — Тешевский мгновенно сориентировался и тут же подхватил багаж. — А рядышком комнатки не найдется?
— Рядом?… — хозяйка пансиона перевела взгляд на поручика и не без лукавства, спросила: — А что, разве пану Тешевскому жить больше негде?
— Почему негде? Есть… — Тешевский ловко изобразил смущение. — Но сейчас каникулы…
— Ну, хорошо, хорошо! — согласилась фрау Карличек, но не преминула добавить: — Только комнатка рядом немного дороже.
— Я согласен! — поручик одним махом закинул багаж на самую верхнюю ступеньку. — А то мы с фройляйн Терезой идем сегодня в оперетту…
— В какую это оперетту вы меня пригласили, пан Тешевский? — с притворным возмущением накинулась на него Тереза. — Когда?
— Как когда? — картинно поднял брови поручик. — Только что! Оперетта «Цыганская любовь». Сочинение господина Легара. Это прописано на всех афишах, мимо которых мы с вами только что ехали…
* * *«Цыганская любовь» окончилась бурными аплодисментами, после которых начался обычный театральный разъезд, и пока Тереза еще пребывала под впечатлением феерического зрелища, Тешевский, выловив среди собственных выездов наемный экипаж, успел усадить свою спутницу на подушки мягкого кожаного сиденья. А когда под стук копыт и фырчанье попутных автомобилей их ландо покатило в общем потоке, девушка, восхищенно рассматривая освещенную как днем улицу, неожиданно спросила:
— Пан Тешевский… — на какой-то момент в ее глазах соединились пышность театра, блеск столицы и улыбка Яна. — Вы, как я догадываюсь, богатый человек?
— Богатый? Ну, это как посмотреть… — Тешевский картинно развел руками. — Но, если жизнерадостность — это богатство, то тогда да, я один из богатейших.
— Мне это уже известно… — Тереза скромно потупилась. — Но если иметь в виду…
— Деньги, — со смехом закончил за нее поручик и почти серьезно пояснил: — Нет, признаюсь откровенно, с этим дело туго, но опять-таки, с какой стороны посмотреть…
На просветлевшем лице девушки явно читалось облегчение, и она полушутя или полусерьезно предложила: