- Болит левое, - усмехнулся Вахтанг, - а деньги я нес в правой руке! Слушай, а этот летчик не был грузином, а?
- Нет, он был итальянец, ха-ха-ха!
- Запомни, Жерар, это первый и последний раз, - жестко проговорил Даниэль.
- Конечно, последний, разве я спорю? - с готовностью согласился Жерар, нет, а как все ловко получилось, а? Любой гангстер может нам позавидовать! Ребята, мы теперь богачи! Мы снимем шикарный номер в отеле и будем жить, как люди! И моя собака будет жить, как человек!
- Останови машину, - вдруг сказал Даниэль.
- Зачем? - спросил Владимир, но машину остановил.
Даниэль выбрался на тротуар, достал из-за пазухи Библию и остановил первого прохожего - пожилого мужчину в кепке, с большим клетчатым шарфом. Даниэль что-то сказал ему и отдал Библию. Потом сел в машину, сказал:
- Все, Библия нам больше не нужна.
- Ха-ха-ха! - беззаботно смеялся Жерар, хотя все остальные были серьезны.
А пожилой венец еще долго растерянно смотрел вслед "майбаху", прижимая к груди Библию.
...А в магазине паника. В кабинете директора сидели полицейские военной полиции, представитель американской военной администрации. Директор был в гневе. У дверей стояли перепуганные инкассаторы.
- Это безобразие, господа! Вся дневная выручка! - кричал владелец магазина. - В городе полно солдат четырех великих держав и вы не можете навести порядок! Вся дневная выручка, кошмар!
- Успокойтесь, сэр, - холодно говорил американец, - мы примем все необходимые меры.
- Там свидетели дожидаются, господин майор, - сказал один из полицейских, что прикажете делать?
- Пригласите, - ответил майор.
В кабинет директора вошел высокий худой старик в очках и с увесистой палкой. Шея замотана клетчатым шарфом.
- Вы видели преступников, когда они вышли из магазина?
- Да. Их было трое. Один нес в руках два черных саквояжа.
- Куда они пошли? - быстро спрашивал майор.
- Они никуда не пошли, господин майор. Они сели в машину и уехали.
- Машина? Марку машины вы не заметили?
- Почему же не заметил? Машина марки "майбах". Очень хорошая машина, только в ветровом стекле две или три пулевые пробоины.
- "Майбах"? - вскинул голову майор, - а женщины в машине не было?
- За рулем сидел мужчина. Еще в машине сидела собака. Порода - немецкая овчарка.
- Вы что-то путаете, сэр, - майор с сомнением смотрел на старика. - Если это та машина, которую мы ищем, то в ней должна быть женщина.
- Я не знаю, какую машину вы ищете, господин майор, но в той машине, о которой я говорю, мужчина за рулем и овчарка.
- Вы не могли ошибиться?
- Конечно, я пожилой человек, но пока в состоянии отличить женщину от собаки, - с достоинством отвечал старик...
...Жерар, Владимир, Вахтанг и Даниэль шли по коридору отеля. Перед ними семенил низкорослый портье и медленно, величественно ступал владелец отеля сухопарый, седовласый господин в черном костюме. Портье остановился перед дверью в номер, загремел связкой ключей, открыл дверь:
- Прошу вас, господа. Один из лучших номеров в отеле.
В открытую дверь была видна громадная комната, заставленная старой черного дерева мебелью. Дальше видны двери в другие комнаты.
- Нам нужен самый лучший, - оглядываясь, сказал Жерар.
- Это недешево стоит, господа, - вежливо улыбнулся портье. Сухопарый владелец отеля молчал.
- Сколько? - спросил Жерар.
- Шестьсот марок в день, господа.
- Дружище, заплати ему, сколько нужно, - Жерар обратился к Владимиру. Тот молча достал толстую пачку банкнот, небрежно протянул портье. Владелец отеля прощупал пачку глазами, проговорил:
- Могу предложить самый лучший номер. В нем останавливался сам Гиммлер, когда приезжал в Вену, - последние слова владелец произнес почти шепотом и величественно направился дальше по коридору, устланному темно-вишневой дорожкой. Четверо друзей и портье последовали за ним.
- Совсем забыл, - сказал Жерар, - с нами еще собака. Чудесное, добродушное животное.
Портье забежал чуть вперед, посмотрел на сухопарого владельца: как быть с собакой? Тот, чуть помедлив, едва заметно кивнул головой.
- Ну, кто же будет возражать, если господа так любят животных,-угодливо улыбнулся толстяк-портье. - Но за пребывание животного в отеле платить придется больше. Я сожалею, господа, но такие правила.
- Дружище, заплати ему, - величественно уронил Жерар.
Владимир поморщился, но достал из кармана пиджака еще пачку банкнот, протянул портье. Тот схватил пачку на лету, а Владимир едва слышно проворчал:
- Кончится тем, что я отравлю эту подлую тварь. Вахтанг прыснул в кулак, но тут же снова принял неприступное выражение лица.
Вдруг владелец остановился, посмотрел на всех четырех:
- Простите, господа, вы будете жить в отеле?
- Разумеется, - ответил Жерар.
- И все в одном номере? - едва заметная усмешка тронула сухие губы владельца отеля.
- Нет, дружище, мы не педерасты, - Жерар тоже усмехнулся, - нам нужен еще номер. Или два. И не хуже.
- В которых останавливался хотя бы Риббентроп, - добавил Даниэль.
- Или Кальтенбруннер, - сказал Владимир, - и еще принесите русской водки и грузинского вина. Цинандали.
- Лучше Гурджаани... - подал голос Вахтанг.
- Распорядитесь, дружище, - и еще одна пачка банкнот перекочевала в ловкие руки портье...
...Когда они вошли в номер, предупредительный портье закрыл за ними дверь со словами:
- Я надеюсь, вам понравится в нашем отеле, господа.
Жерар тут же подбежал к массивному старинному креслу с выточенными на спинке орлами, собравшись с силами, поднял его над головой и смаху обрушил на пол. Раздался треск дерева, у кресла отвалились ножки.
- Что ты делаешь? - испуганно вскрикнул Даниэль.
- Хочу почувствовать себя хозяином в этой паршивой конуре! Тем более, что на этом кресле, наверное, сидел сам Гиммлер! - Жерар обеими ногами с силой прыгнул на широкую кровать. С хрустом подломились ножки, лопнули пружины. - И он, наверное, спал на этой кровати! И уж, конечно, пил из этих фужеров, чтоб он еще раз сдох на том свете! - Жерар стал колотить об стену тяжелые хрустальные фужеры. Хрустальные осколки разлетались в разные стороны с мелодичным звоном.
- Ах, как звенят! - мечтательно прикрыв глаза, говорил Жерар. - Настоящий венский хрусталь!
Владимир хохотал, глядя, как беснуется Жерар, протянул ему огромное блюдо:
- Трахни-ка вот это! Кажется, богемское стекло!
- Давай! - Жерар с силой швырнул блюдо о стену, прищелкнул языком. Действительно, настоящее богемское!
- Прекратите! - кричал Даниэль. - Вы с ума посходили? Вахтанг, а ты что сидишь, как на панихиде?
- Я жду мой любимый Гурджаани, - улыбнулся Вахтанг. - Я мечтал о нем четыре с половиной года...
- Прекратите же! - снова закричал Даниэль. - Варвары!
- За все заплачено! - резонно возразил Владимир.
...Когда портье в сопровождении официанта с подносом, на котором стояли бутылки водки и тарелки с закуской, появились в номере, у портье едва не отвалилась челюсть. Можно было подумать, что тут прошло стадо быков. Портьеры на окнах порваны, переломаны кресла, побита посуда. На сломанной широкой кровати лежал, раскинув руки, Жерар и кричал:
- Что еще можно сломать в этом борделе?! Владимир, Вахтанг, придумайте, что еще можно сломать! У меня руки чешутся!
- О, перекур! - Владимир кинулся к официанту, налил в фужер водки, залпом выпил, схватил с тарелки ломти колбасы, обернулся. - Вахтанг, твое любимое Гурджаани!
- Твой любимый Гурджаани, - по-русски поправил его Вахтанг и тоже подошел к официанту с подносом, взял бутылку, подержал, словно взвешивал, прочел этикетку, улыбнулся, проговорил тихо: - Ну, здравствуй, дорогой... столько лет к тебе шел...