Деятельность Венского кружка не была завершена, она была прервана, что следует учитывать при ее оценке. Некоторый радикализм или слишком большие упрощения можно объяснить незрелостью первых попыток. Взгляды Венского кружка неоднократно изменялись, и если бы его деятельность продолжалась, то члены кружка могли бы найти более зрелые решения своих проблем, как это случилось с Карнапом, который в более поздний период отказался от односторонности чисто синтаксического анализа. Если устранить чрезмерно резкие формулировки и крайние следствия, то его результаты предстали бы в совершенно ином свете, как это и произошло впоследствии. Однако до сих пор его достижения не получили справедливой оценки, хотя их большое положительное значение не вызывает сомнений. Я никоим образом не стремился представить воззрения Венского кружка в целом, а также опустил некоторые важные критические замечания. Однако Венский кружок затратил много усилий для того, чтобы выявить и в ясном виде представить основоположения познания, и он достиг такой степени ясности и логической строгости, которой уже нет в немецкой философии последнего поколения. Даже тот, кто придерживается иных позиций, может многому поучиться у членов Венского кружка.
Вена, март 1950 г.
В. Крафт
ИСТОРИЯ ВЕНСКОГО КРУЖКА20
С 1895 года в Венском университете существовала кафедра философии индуктивных наук, созданная для Эрнста Маха, который и заведовал ею до 1901 года. После него кафедру занимал Л. Больцман (с 1902 по 1906 г.). Позднее кафедрой руководил оригинальный мыслитель Адольф Штер. Благодаря этому в Вене в течение длительного времени существовала эмпирическая философская традиция, которая была связана, главным образом, с естественными науками. Благодаря Францу Брентано эмпирические традиции в тех или иных отношениях проявились еще раньше. Антиметафизическую философию представляли Теодор Гомперц и Фридрих Йодль. В 1922 г. заведовать кафедрой философии индуктивных наук был приглашен Мориц Шлик. Как и его предшественники, он пришел в философию из физики. Свою диссертацию об отражении световых лучей в неоднородной среде он написал под руководством Планка и в статье «Пространство и время в современной физике» («Raum und Zeit in der gegenwärtigen Physik», 1917) первым дал философскую оценку теории относительности. Он непосредственно общался с ведущими представителями точных наук — Планком, Эйнштейном, Гильбертом. Однако в отличие от предшественников (не только Больцмана, но даже и Маха) он был основательно знаком с философией.
Вскоре вокруг Шлика в Вене образовался кружок, в который входили не только студенты, но и интересовавшиеся философией ученые. Здесь были не только его быстро прогрессирующие ученики, среди которых особое место занимал Ф. Вайсман, но также уже защитившиеся доктора наук, такие как О. Нейрат, Е. Цильзель, Г. Фейгль, Б. Юхос, Г. Нейдер; в кружок входили и некоторый коллеги Шлика — доценты Р. Карнап, В. Крафт, Ф. Кауфман, причем не только «чистые» философы, но также и интересующиеся философией математики — проф. Г. Ган, доценты Менгер, Радакович и Гёдель. Такой состав участников обеспечил необычайно высокий уровень обсуждений. Участие математиков, причем Карнап, Вайсман, Цильзель, Нейрат, Кауфман имели хорошую математическую подготовку, усиливало стремление к логической строгости и аккуратности. В кратких сообщениях и долгих обсуждениях рассматривались логические и теоретико-познавательные вопросы, причем благодаря высокой квалификации и интеллектуальной смелости ведущих участников21, прежде всего Шлика, Карнапа, Нейрата, Вайсмана, Гана, Цильзеля, часто удавалось получить интересные результаты. Это была совместная конструктивная умственная деятельность, а не усвоение тезисов учителя. Тон задавал не только один Шлик. В высшей степени влиятельные импульсы исходили от Витгенштейна, хотя сам он никогда не появлялся на собраниях кружка. Посредниками выступали Шлик и Вайсман, которые общались с ним в то время, когда он был в Вене. Они во многом опирались на его «Логико-философский трактат»22. Совместная работа обеспечила такой быстрый прогресс, который бывает только в конкретных науках. Вполне естественно, что столь быстрое развитие было сопряжено с многочисленными изменениями и некоторые первоначальные и слишком упрощенные истолкования впоследствии были отброшены.
21
Библиографию работ участников кружка см.: «Wissenschaftliche Weltaufflassung. Der Wiener Kreis», 1929; кроме того: Erkenntnis. Bd. I. S. 315f., а также: Einheitswissenschaft, H. 1. S. 30; H. 1. S. 21, 22.
22
См., например, ясное заявление Шлика в статье «Значение и верификация» (Meaning and Verification // Gesammelte Abhandlungen. S. 340)
о том, что его определение смысла появилось благодаря беседам с Витгенштейном, взгляды которого оказали на него серьезное влияние: «Едва ли можно преувеличить мой долг по отношению к этому философу».