Ворча себе под нос, Саша вынула телефон и отправила Жене:
Предательница!
Я запомнила!
Алекса, 8:37
— Александра, — резкое обращение заставило Сашу удивлённо вскинуть голову. Дядя Миша смотрел на неё через стол, насупив кустистые брови. — Убери эту вещь.
— Телефон? — на автомате переспросила Саша. Дядя раздражённо дёрнул щекой и процедил:
— Не понимаю, Настя, почему ты позволяешь своим детям иметь эту магловскую ерунду.
— Не такая уж это и ерунда, Миша, — спокойно возразила мама, ровняя вазочки и тарелки в пределах досягаемости. — Мне, например, очень нравится возможность поболтать с детьми, когда они далеко.
— Великий Кощей!.. Камины, что ли, запретили? И сов с ними заодно?
— Знаешь, с телефоном как-то удобнее.
— Вам бы самому попробовать, Михаил Николаевич, — бесстрашно предложила Женя, — тогда поймёте.
Дядя Миша повернулся к ней так медленно, что все поняли: сейчас разразится буря. Тоже видя её приближение, Женя расправила плечи, готовясь встретить шквал претензий грудью, когда папа сказал:
— Предлагаю всем остаться при своём мнении. Мы с Настей считаем, что в технологиях маглов нет вреда. Ты волен придерживаться иной точки зрения, Миша…
— Как, теперь уже в маглах вреда нет? — перебил его дядя Миша. — Не то что лет двадцать назад, верно, Влад?..
— Довольно! — рявкнула мама так резко, что Саша выронила вилку.
— Не при детях, — негромко добавила тётя Оля, поправляя очки.
— Конечно, — поднялся из-за стола дядя Миша, свернул газету и удалился. Тётя Оля проводила его задумчивым взглядом и, так и не съев ничего, вышла следом.
Подкравшись к Жене, Мирослава вцепилась в её руку.
— А расскажи ещё про тигриное королевство!
***
— Сашенька, подожди.
— Что такое, мам? — обернулась Саша, преодолевшая уже половину лестницы наверх. Сопровождавшая её Женя безмолвно продолжила путь и скрылась в Сашиной комнате.
— У тебя есть минутка? — мама поднялась к ней, мягко взяла за руку. — Я бы хотела с тобой поговорить.
— Мм… да, конечно есть, — кивнула Саша и позволила маме увлечь себя в родительскую спальню. В комнате было жарко — в отличие от Саши, родители не были маньяками до свежего воздуха, поэтому окно было закрыто и занавешено персиковыми гардинами. Проследив направление её взгляда, мама взмахом палочки открыла окно, впуская свежий воздух, и утянула Сашу на софу перед камином. Полминуты спустя тот весело запылал, разведённый магией эльфов, и мама вновь взяла руку Саши в свои нежные, заботливые.
— Мне кажется, пришла пора нам с тобой поговорить об одном очень важном аспекте жизни…
— О сексе, что ли? — выпалила Саша, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Смущаясь ещё больше, девушка затараторила: — Да не надо, мам, я уже всё знаю… в смысле, ну, нам в школе объясняли, да и вообще…
— Саша, — остановила её поток бормотания мама. — Я очень рада, что ты уже знаешь о сексе, и уверена в твоей разумности. Хотела же я поговорить о любви.
— Ч-чего? — ошарашено пробормотала Саша.
— Ты хочешь сказать, что знаешь о сексе, но не знаешь о любви?
— Мам! — залилась краской Саша, пряча глаза. А мама звонко рассмеялась, а затем сжала её руку.
— Не считай это вторжением в твою личную жизнь, котёнок, но мне правда нужно знать, что за чувства между тобой и Максимилианом.
— Чувства? — мяукнула Саша, теряя остатки голоса. Ей было ужасно неловко говорить об этом с мамой. Ещё более — оттого, что сама до конца не разобралась в своём отношении к Максу.
— Это когда один человек…
— Да знаю я, мам! — огрызнулась Саша и облизнула сухие губы. Мамина хватка была крепкой. — Я… ну… Мне с ним хорошо. Очень спокойно. Знаешь, надёжно так, и я чувствую: когда я с Максом, никто плохой меня пальцем тронуть не сможет! А ещё он очень милый, особенно когда я объясняю ему что-то про технику — его лицо надо видеть!.. И ещё я сильно переживаю за него. У него очень строгая семья.
— Могу представить, — сказала мама и ласково убрала прядку, выбившуюся из Сашиного хвоста.
— Его дедушка такой жуткий, — вполголоса поделилась Саша. — Я не могла понять, о чём он думает. И его бабушка такая же…
— Им нужно быть такими, Сашунь, — погладила её по руке мама. — Таким людям, как семья Макса, и твои дедушки, и дядя Миша жизненно необходимо быть сильными и не показывать никому ни своих чувств, ни мыслей. Это неотъемлемая часть нашего мира. Тебе придётся привыкнуть.
— Угу, — пискнула Саша, поёжившись. На ум пришла жуткая книга, которую девушка нашла на своём столе. — Знаешь, мам, прадедушка оставил мне книгу… «Тени диктатора» — она про последователей Геллерта Гриндевальда. Там есть и про родителей дедушки Александра, — она уставилась в камин. — Я не понимаю, зачем он мне её оставил.
Мама протяжно вздохнула.
— Ах, дедушка… Я думаю, это его намёк не забывать о корнях. О том, что сделало нас всех теми, кем мы являемся, — подсев ближе, мама опустила Сашину голову на свои колени, принялась легонько поглаживать. — Твой папа сказал мне, что ты теперь знаешь его историю. Я очень горжусь тем, как ты её приняла.
— А как иначе-то? — проворчала Саша. — Я люблю папу, несмотря ни на что.
— Как и я, — наклонила голову мама. — На самом деле, любила его намного дольше, чем он знает… Мы практически воспитывались вместе, — пояснила она. — Его мама и моя были как сёстры, выросли в одном доме. Всё детство мы с Владом были не разлей вода — Мишка тогда был маленький, а Олька вообще крошечная. К сожалению, его отец настоял на том, чтобы Влад поехал учиться в Дурмстранг… — мама вздохнула. — Ему пришлось там очень нелегко. Ты знаешь, в какую компанию он из-за этого ввязался.
— В Семёрку… — прошептала Саша и принялась перебирать складки маминой юбки. — Ты когда-нибудь видела их, мам?
— Только Адлера Гриндевальда. Влад и Адлер гостили в нашем буянском доме, когда хотели поговорить с дедушкой… И знаешь, кто их тогда пригласил?
— Сам прадедушка? — предположила Саша.
— Он стоял за этим, — признала мама. — Но в те годы он активно использовал для донесения своей мысли мою руку.
Удивлённая, Саша вскинула голову. На её памяти, когда прадедушка говорил с её мамой, это не касалось дел — только забота, доброе участие, предложения помощи.
— Серьёзно?.. Я бы и не подумала.
— Многое изменилось к тому времени, как ты начала понимать, что вокруг тебя происходит, — мама щёлкнула Сашу по носу и вновь стала гладить. — Познакомившись с Адлером, я ещё сильнее забеспокоилась за Влада. Я даже закатила деду истерику, требуя следить за Владом и убеждаться, что он невредим. Стыдно признаваться, но я беззастенчиво пользовалась дедовой слабостью ко мне. Он согласился. Поэтому, когда всё закончилось, я очень быстро нашла Влада, — устав держать спину, мама откинулась на мягкую спинку дивана. — Он был только что после боя. Разбитый, потерянный… Мне удалось помочь ему, залечить раны, привести в порядок голову. К тому времени, как дядя Саша нашёл нас, Влад по крайней мере мог говорить с ним, рассказать, что именно произошло тогда, во время битвы за Хогвартс.
— Из-за этого папа и дедушка почти не общаются? — тихо спросила Саша, и мама кивнула.
В спальне повисла тишина. Слушая стрёкот камина, Саша думала о том, как давно и тесно сплелись судьбы её семьи и семьи Макса. После такого даже как-то начинало вериться в рок.
— Я заговорила с тобой об этом, — произнесла мама, — потому что хочу, чтобы ты понимала: любовь — это очень мощное чувство. При правильном использовании оно может исцелять даже глубочайшие раны. Однако на другой стороне медали всегда будет жить страх, почти паранойя, жажда обладания и безумие потери. Ты столкнулась с теневой стороной чувства, когда Макс защищал тебя от наёмников. Им двигали добрые умыслы, я уверена, однако привели они к ужасному действию.
— Он правда убил человека… из-за меня, — содрогнулась Саша и инстинктивно поджала колени к груди. — Из-за меня он расколол душу…