Подробности сделки Кит узнал, когда встретился с риелторами покупателя, которые сразу начали давить, что документов надо собрать много, и лучше поторопиться. Завязавшийся узел Маврушкина не смутил, напротив. Жена меньше поймет, и не будет чинить препятствий. А, скорее всего, вообще ничего не поймет, поскольку дурочка она. И денег не увидит. Как только Таисия поднимется из хранилища наверх, Кит заберет у нее увесистый конверт с миллионами. И будет таков.
Если бы Маврушкин знал тогда судьбу этих денег! И о третьем участнике сделки. Увиделись они с Леонидовым в день, когда покупатель закладывал ячейки. И тут Маврушкин напрягся.
– Да, судьба, – натянуто улыбнулся он. – Где бы ни встретиться, Леха. Правильно говорят: Москва – большая деревня.
Леонидов был того же мнения.
Трухины
– Завтра встречаемся с продавцом, – и Маргарита Терентьева презрительно посмотрела на притихшего хозяина трехкомнатной квартиры, которую надо было подготовить к альтернативной сделке.
Работяга, неуч, всего боится. Нет, на работе он, конечно, мастер – золотые руки. В автосервисе работает, а автосервис – это золотое дно. Но в том, что касается документов, Мишаня Трухин – полный ноль. Всем баба его заправляет, Наталья. Ловко она это дельце обтяпала! Квартиру эту Трухин получил от предприятия, где работал в советское время, задолго до того, как все развалилось. И Советский Союз, и завод, и жизнь простых работяг. Сама Наталья, продавец, была с Украины, лет сорок назад, тоже в советское еще время она приехала Москву покорять, сразу после восьмого класса. Пристроилась в швейное ПТУ, получила койко-место в общежитии. И вскоре подцепила Мишаню, такого же, как она лимитчика, но с перспективой получить жилье в столице.
Для того чтобы московских метров им отрядило бы государство побольше, Трухины исправно плодились. И им везло: дети у них были разнополые, соответственно, и получили они трешку. Квартира была хорошая: большая, светлая, в доме, стоящем почти у входа в метро, любовно обустроенная золотыми руками Мишани.
Сын вырос и съехал. Удачно женился, наплодил детишек. А вот дочка в родительском доме застряла. Шли годы, и Наталья Трухина начинала понимать, что удача перестала их с мужем баловать. Со снохой не заладилось, там сватья всем заправляла, а зять-примак ходил у обеих женщин на коротком поводке. С родителями виделся редко и большей частью молчал. Видать, перед визитом его хорошенько накачивали жена с тещей:
– Помощи будут просить – откажи. У тебя семья. У нас дача, огород, ремонт в квартире. Дети, опять же, маленькие у тебя. И живешь ты у нас. А о матери с отцом пусть сестра позаботится.
Наталья всерьез забеспокоилась, когда дочери исполнилось двадцать девять. И умница, и симпатичная, и хозяйственная. А замуж все никак не выйдет. Поэтому, когда Света привела, наконец, в дом мужчину, Наталья выдохнула с облегчением. Но потом узнала, что у будущего Светиного мужа есть одно условие.
– У вас трегкомнатная квагтига, – ласково картавя, заявил свои претензии Олег. – Светочка имеет здесь свою долю. Нам бы хотелось жить своей семьей, – и он ласково погладил Светину руку.
Наталья заметила, как дернулась, было, дочь, но Олежек ее руку несильно сжал, словно намекая: говорю я. Но Наталье это больше напоминало торг.
– Но как же? – растерянно сказала она. – Что вы предлагаете-то?
– Газменять, – Олег невинно посмотрел ей в глаза. – На одно- и двухкомнатную. Вы уедете в однушку, а мы со Светочкой в двушку.
– Почему ж не наоборот? – квартиру Наталье было жалко до слез, столько вложено в нее, столько лет здесь прожито. И Света здесь родилась, а теперь чужой мужик ей дороже всего. И родного дома тоже.
– У нас ведь будут дети, – нежно посмотрел на нее Олег. – Ваши внуки, Наталья Александровна, – он безошибочно определил, кто здесь все решает.
А Наталья невольно вспомнила сына и его детей, своих внуков, которых видела только по большим праздникам. Ох, сдается, и этот такой же! А не то – хуже! Масленый какой-то, скользкий, и глаза холодные, жабьи. Нет в них любви, один расчет. Господи, куда дочка-то смотрит?
– Мама, ты хочешь, чтобы я осталась старой девой? – рыдала Светлана после того, как Олег ушел. – Тебе квартиру жалко?! А меня тебе не жалко?!
Наталья подумала, что, в конце концов, есть хороший дом у нее на родине, где живут престарелые родители, но зато Наталья – единственная наследница, есть дача, на которую Олег не претендует. И им с отцом вполне хватит однушки. Уже и до пенсии не так далеко. И руки у Мишани золотые. На кусок хлеба с маслом всегда заработает.