Его шея была красной в том месте, где Туркарет ударил шпагой. Из раны вытекло немного крови, но сама рана выглядела неглубокой.
Очевидно, кончик клинка задел каменный пол, прежде чем попал по шее противника, подумал Туркарет. Это все объясняет.
Впрочем, размышлять было некогда Чан встал на ноги. Туркарет схватил со стола кинжал Акселя, шагнул назад и вонзил кинжал в грудь врага.
Сталь разорвала рубашку, заскрежетав по ребрам. Аксель пошатнулся, из раны хлынула кровь. Туркарет отчетливо видел, что содрал кожу размером с ладонь но кинжал не проник в тело.
Удивленный, однако все еще не встревоженный, Туркарет бросился за Чаном, который ковылял по направлению к двери.
Умри, черт тебя возьми!
Он схватил Чана за плечо и стал наносить ему кинжалом удар за ударом. Это было все равно что колоть столешницу. При каждом ударе на рубашке Чана появлялась дыра, и он явно не носил кольчуги. Но клинок проникал в тело не более чем на несколько миллиметров. В конце концов кинжал тоже сломался о плечо Акселя.
Туркарет отступил назад.
Как ты это делаешь?
Чан, задыхаясь, прислонился к закрытой двери. Весь его торс был залит кровью. Это не назовешь «чистым» убийством, которого требовал Брендан Шейя. И теперь не удастся сделать вид, что Чан убит шпагой Юрия. Все поймут, что Аксель с кемто дрался, хотя именно этого они старались избежать. Мало того подонок никак не хотел умирать!
Чан повернулся к Туркарету и открыл глаза. Не исключено, что глазато как раз и были его уязвимым местом, однако Туркарет вовремя об этом не подумал. Кожа вокруг рта у Акселя была совершенно белой, глаза широко распахнуты. Он весь дрожал, но явно не от страха.
Помогите! еле слышно выдохнул Туркарет. И заорал что было мочи: Эй, ктонибудь! На помощь!
Джордан все еще толком не понимал, где находится. Когда стена заговорила с ним, он в панике бежал и пришел в себя только на лужайке возле замка. Юноша пошел вперед, стараясь освободиться от шума в голове, но стоило ему пройти шагов пятьдесят, как зрение вновь его подвело. Он видел причем с пугающей ясностью, однако не своими глазами.
Окружавшие его Духи перебрасывались картинками, словно мячом. Казалось, все части имения Боро имели своих духов, причем каждый воспринимал мир посвоему. Они все одновременно говорили и оглядывались вокруг, словно пробудившись от многовековой спячки и удивляясь тому, что им открылось.
Чтото пробудило их. Чтото надвигалось.
Деревья твердили о предмете громадных размеров, спускающемся сверху и затмившем сумеречное небо. Камни чувствовали электричество, волной распространявшееся с востока. Джордан понимал это, поскольку камни, деревья и вода говорили достаточно внятно, порой обычными словами, порой посредством образов или ощущений.
Джордан покачнулся и замер. Он даже не был уверен, стоит ли он попрежнему на своих ногах. Нет… Казалось, он поднялся высоковысоко над землей. Он видел крышу дворца, фасад с окнами, позолоченными последними лучами солнца, ощущал тепло, оставленное поварами на кухне и исходившее от арочных проемов. Булыжники во дворе передали ему тяжесть шагов четверых человек, прошедших по камням. Искаженный звук голосов доносился словно отдаленное эхо.
Духи когото искали, понял Джордан.
И снова пошел вперед, желая наперекор самому себе, чтобы духи заметили его, поскольку тогда он смог бы увидеть, где он, пусть даже их глазами. Он выставил руки вперед, словно слепой, и шел неизвестно куда.
Небеса… Чтото спускалось с небес. Имение Боро знало это, и обрывки картин перед глазами становились все более отдаленными, словно увиденными с высоты, далеко превосходившей верхушки самых высоких деревьев.
Разозлившись на собственную беспомощность, Джордан остановился, опустил руки и сделал глубокий вдох. Один. Второй. Он вспомнил все, чему учила его Каландрия, и постарался подавить панику.
Калейдоскоп видений стал проясняться, и Джордан увидел безоблачное небо, усеянное первыми вечерними звездами, словно драгоценными камнями на синем шелке.
А еще он увидел Небесные Крюки.
Линден Боро изобразил улыбку, адресованную Каландрии. Обаяния у него было не больше, чем у Юрия или Мари. В темных бриджах и вышитой куртке, он выглядел так, словно явился из конюшни. С ним было десять вооруженных человек. Август Конюх стоял рядом с Линденом, пряча глаза.
Август сказал мне, что на них напали, заявил Линден. Вы видели это, леди?
Его телохранители держали шпаги наготове. Каландрия уставилась на шпаги, округлив глаза.
Что это значит?
Похоже, мой сволочной братец переступил все границы, сухо ответил Линден. С помощью своего друга Туркарета.
Он жестом велел Каландрии подняться по лестнице.
Где мой ученик? Он должен быть с вашим человеком. Она показала на Конюха.
Линден сдвинул густые брови и глянул на Конюха. Тот пожал плечами.
Это не мое дело, сказал Линден. Полагаю, вы должны нам коечто объяснить..
Объяснить? переспросила Каландрия, склонив голову набок. Что именно? То, что мы спасли вашего человека от смерти, не нуждается в объяснениях. То, что мы спрятали его? Но мы сделали это по его же просьбе. Бедняга стыдился того, что нарушил законы дома.
А почему в столь поздний час вы одеты в дорожный костюм, леди?
Учитывая услугу, которую я оказала вашему человеку, мистер Боро, я полагаю, что имею право не отвечать.
Линден нахмурился…..
Позвольте напомнить вам, что вы гость в этом доме!
Уже нет, парировала Каландрия. И не я нарушила правила.
Она многозначительно махнула рукой в сторону Августа; тот съежился и отступил назад.
Линден скрестил на груди руки. В этом освещении он выглядел угрожающе: поджарый, вытянутый в струнку, со шпагой на боку. Светлые волосы, ниспадавшие на одно плечо, были перетянуты черной резинкой. Стоя так близко к нему, Каландрия ощущала запах кожи, пота и лошадей.
Что касается нарушения правил… проговорил он не без иронии. Ветрам может не понравиться, как много вы знаете, леди Мэй.
Она не ответила.
Нашего бедного Августа, по его же собственному признанию, чуть не прикончили, продолжал Линден.
Ктото пытался замаскировать зажившую рану новым неглубоким порезом, но очень неуклюже. Тем более что на спине Августа есть выходное отверстие. Я никогда в жизни не видел такую пару ран… большинство людей с подобным ранением не протянули бы и дня. А сейчас Август уверяет меня, что ему трудно даже порезать себе палец. Он говорит, вы чтото сделали с ним… чтото научное, что подняло его со смертного одра. Последним, кто пытался это сделать, был генерал Армигер, чья армия полностью уничтожена Ветрами.
Но… начала Каландрия.
Но, прервал ее Линден, по большому счету, вы правы. Вы спасли жизнь моему слуге, и он сам это подтверждает. Я не знаю, каковы ваши намерения, однако те, кто напал на Армигера, вернулись, чтобы завершить свое дело. Стало быть, вы не одна из них. Я не знаю, кто вы…
Его прервали на полуслове крики, раздавшиеся снизу. По лестнице взбежал человек.
Сэр! Сэр! Он мертв!
Каландрия нагнулась за своими сумками. Человек, споткнувшись на верхней ступеньке, бухнулся на колени и заорал:
Юрия убили! Линден выпучил глаза.
Брендан! Я так и знал! Он повернулся к Каландрии. Если вы в этом замешаны, леди, вы не доживете до суда. Но вы спасли Августа, и поэтому, если вам не безразличен наш клан, пойдемте со мной!
Он помчался вниз по лестнице.
Каландрия хотела было взять свои пожитки, однако Август уже подхватил ее поклажу.
Где Джордан? спросил он, перекрикивая толпу, которая пронеслась мимо них, словно река во время наводнения.
А ты не знаешь?
Август покачал головой. Оба, как по команде, повернулись и побежали вслед за толпой.
Аксель нащупал первый же предмет, попавший ему под руку горшок с растением, похожим на паука.
Пподонок! с трудом просипел он.
Горло у него горело так, будто превратилось в головешку. Руки и плечи при каждом движении пронзала острая боль. Подкожные доспехи, которые рекламировала Каландрия, оказались надежными, иначе он давно был бы покойником, однако они не смогли уберечь от потери крови и сильных ушибов. Акселю оставалось лишь надеяться, что Туркарет не заметит, насколько он близок к обмороку.