Эмонн прижал ее к себе и повернулся к келпи.
— Благодарю, друг мой.
Келпи поклонился и спрыгнул с утеса в море.
Эмонн понес ее в тени, чтобы они побыли в тишине пару мгновений. Замок был тихим, его обитатели тихо спали.
Он забрался с ней в кровать, крепко обнял ее. Перед тем, как она закрыла глаза, Сорча смотрела, как он поднял ее ладонь и смотрел на нее в свете луны.
— Ты — чудо, mo chroí.
— Я твоя, — прошептала она.
Они спали, запутавшись друг в друге, живые и умиротворенные.
* * *
Легкие, как перышко, прикосновения задевали ее щеки и губы. Она нахмурилась, отчаянно пытаясь удержать тепло сна.
— Хватит, — прошептала она. — Еще рано.
— Mo chroí, если мы будем ждать еще дольше, они будут бояться, что мы умерли. Снова.
Она открыла глаза от низкого голоса, такого знакомого, что сердце болело. Она выдохнула, посмотрела в голубые глаза.
— Эмонн? — она обвила его шею руками. Он оказался на ней, и она вдохнула его лесной аромат, пока слезы текли по ее щекам. — Я боялась, что мне все приснилось.
— Я тут.
— Ты тут!
Он рассмеялся у ее горла.
— Да. Хотя я не уверен, надолго ли, если ты продолжишь душить меня.
— Ты слишком упрям, чтобы умереть от моей руки. Дай подержать тебя еще немного. Прошу.
— Мужчина не может отказаться от такого искушения, — он перевернулся с ней, обвил ее руками и ногами. — Расслабься. Мы выжили.
Она не могла перестать плакать. Слезы капали на его грудь, смешиваясь с короткими волосами там. Волосы!
Сорча потянула за них.
— С каких пор у тебя волосы на груди?
— А? — он провел ладонью по груди, вытянул шею, чтобы посмотреть на себя. У меня их не было. Уже давно.
Она вдохнула, обвела след, который не заметили раньше. Шрам в форме звезды над сердцем. Маленькие кристаллы обводили его, не сравнимые с прошлыми трещинами, но все еще там.
— Смотри, — сказала она.
Он накрыл ее ладонь своей.
— Я рад сохранить это. Это напоминание о том, как ценна жизнь.
— Да, — Сорча прижала губы к его, скривилась, отпрянув. — У тебя утреннее дыхание.
— Что?
— Утреннее дыхание!
— У меня никогда такого не было.
— А теперь нет, — она все равно поцеловала его еще раз, наслаждаясь. — Эмонн, мне нужно сказать кое-что еще.
Кулак ударил по двери. Злой голос Циана раздался за деревом:
— Слуги не должны быть в это время дня в тех комнатах! Если вы решили понежиться в спальне господ, я вас сам поджарю!
Сорча прикусила губу и покачала головой.
— Это может подождать.
— Я не простив сказать ему, где можно найти хлыст.
— Эмонн, — захихикала она. — Нам придется сказать им рано или поздно.
— Еще пара часов наедине не навредят, — он заманчиво провел ладонью по ее спине.
— Это ты разбудил меня и сказал, что нам нужно идти.
— Я передумал.
— Точно готов? — она скривилась, подвинув бедра.
— Ах, мы оба еще ощущаем боль в теле. Может, стоит подождать.
Она не хотела, но знала, что пожалеет, если они отвлекутся друг на друга. Она хотела водить ладонями по его новому телу, изучать каждый его кусочек. Но ее тело скрипело, когда она пошевелилось, задрожало от мысли, что ей стоило потянуться.
Это подождёт, как он и сказал, но ее это не радовало.
— Крикни ему, — буркнула она. — Я не думала, что придется представлять тебя снова в нашей спальне. Но так тому и быть.
Эмонн кашлянул.
— Циан! Открывай дверь, зараза!
Вопль гнева раздался в коридоре так же громко, как грохот двери, слетевшей с петель. В глазах Циана было столько надежды, когда он посмотрел на них, укутанных в бежевые одеяла, окруженных тонким пологом.
А потом гнев сделал гнома красным и остановил его на месте.
— Так ты ему отплачиваешь? — прорычал он. — Господин был мертв три месяца, а ты забралась в кровать с его братом?
Эмонн подвинулся, меч полетел по воздуху так быстро, что вонзился в дверь над головой Циана.
— Осторожнее говори с моей королевой, гном. У нас общая история, но этого я не потерплю.
— Я не буду терпеть ложного короля в этом замке.
— Тогда хорошо, что его тут нет.
Циан скрестил руки на груди.
— Ты — не господин.
Сорча натянула одеяла до груди и села.
— Я ценю твою верность, но нужно быть слепым, чтобы не увидеть, что это Эмонн.
— Тебя обманули, девочка?
Шаги застучали в коридоре, Уна крикнула:
— Что такое, Циан? Снова застрял блуждающий огонек?
Она ворвалась в комнату, застыла при виде них и расплакалась.