Платье Сорчи с высоким воротником вызывало желание почесаться. Оно окружало ее подбородок как волна из океана, в теории это было потрясающе. Рукава-колокола ниспадали до пола, если она опускала руки. Камни украшали металлический корсет и расходились по тяжелой юбке вышитыми стежками. Ее волосы были собраны высоко на голове, заплетены так сильно, что кожа на висках натянулась.
Жаль, что от всего этого она ощущала себя древностью на выставке.
— Сорча? — спросил Эмонн.
— Да, я готова.
— Точно? — он коснулся ладонью ее живота. — Мы можем отложить, если хочешь.
— Я не изменилась, и не нужно теперь относиться ко мне как к стеклянной. И мы уже заставили их долго ждать.
— Это будет эмоционально.
— С чего бы? Они будут молчать, как в могиле, и гадать, сколько мы изменим.
Он ухмыльнулся.
— Вот увидишь. Стражи, откройте двери.
Двое мужчин в серебряных доспехах — Эмонн настоял сменить форму, хотя Сорча спорила, что это пустая трата — открыли двери, и стало видно толпу фейри.
Они увидели своих короля и королеву и громко захлопали. Сорча заставляла рот оставаться закрытым. Она думала, они будут сдержанными, не знать, что за правители захватили королевство.
Но — нет. Она узнавала некоторые лица, дворфов с поля боя, пикси в воздухе, торфяных фейри в тенях и с улыбками на лицах. Но других не знала. Туата де Дананн, дриады, брауни, остававшиеся верными Фионну до конца.
Даже они теперь были рады Эмонну и Сорче.
Она сжала его предплечье сильнее и взглянула на него.
— Я этого не ожидала.
— Фейри привыкли к переменам в жизнях. Правители меняются, словно фигуры в игре. Они надеются, что мы будем лучше, чем прошлый король, а если нет — нас так же быстро свергнут.
Сорча выдохнула.
— Давления много.
— Да, но мы будем хорошими королем и королевой.
— Откуда такая уверенность?
Он посмотрел на свой народ с мягкой улыбкой. Ее поражало, как легко он стоял среди них. Он просто переключался от военачальника к королю.
— Меня растили для этого, Сорча. Я видел, что наш народ заставляли терпеть, но это ты убедила меня, что их можно изменить. Мы изменим многое в мире, объединим народ и подарим этой земле такое нужное спокойствие.
Она посмотрела на Эмонна и улыбнулась. Они прошли по ступеням к их тронам. Один был с острыми краями, обгоревшим и зловещим. Другой был с цветущими на каждом дюйме розами.
Голос прокричал:
— За сим кончается эра Фионна Мудрого и начинается правление Короля-оленя и Королевы-розы!
Двое самых старых Туата де Дананн встали, неся золотые короны, от которых сердце Сорчи забилось быстрее. Была ли она готова к этому? Будет ли она хоть когда-то готова быть королевой?
Она посмотрела на толпу, увидела лица тех, кого любила, кому доверяла, и знала, что, если ей суждено быть королевой, она будет нести эту судьбу с гордостью.
Странные существа были разных красок и текстур. Крылья, рога, мерцающие отростки сливались вместе в лоскутное одеяло магии и чудес.
Кроме одного человека, который сильно выделялся.
Она всхлипнула.
— Папа?
Эмонн сжал ее ладонь и подтолкнул к толпе.
— Коронация подождет.
Ей было все равно, что народ подумает о королеве, убежавшей от трона к толпе. Она обвила руками плечи отца и зарыдала в его шею.
— О, папа! Я не думала, что снова тебя увижу!
— Как и я, моя милая девочка, — он прижал ее к себе и рассмеялся на ухо. — Но твой муж легко меня нашел, и вот я здесь.
— А мои сестры?
— Ждут в нашей комнате. Боюсь, их слишком потряс Другой мир.
— А тебя — нет?
— Нет, я много видел, так что не боюсь тех существ, — но он огляделся и сглотнул. — И не каждый день отец видит, как его ребенка коронуют.
Сорча сжала его крепче.
— Мне нужно пойти и сделать это, отец. Но я хочу сразу после этого поговорить с тобой.
— А разве не должна быть какая-то церемония?
— Они могут подождать. Моя семья куда важнее старых традиций.
Он рассмеялся.
— Твой муж, похоже, тоже так думает.
— Точно.
Она с трудом заставила себя отпустить шею отца. Она ужасно скучала по нему, не замечала дыру в своем сердце от его отсутствия. Отодвинувшись, она широко улыбнулась и повернулась к мужу.
Эмонн. Он не только спас ее жизнь и убедил стать чем-то большим, но и потакал всем ее желаниям.
Она поднялась по ступеням и протянула к нему руки.