— Еще? — переспросила Алиса с обидой. — Я пока ничего не пила.
— Больше чаю она не желает, — произнес Мартовский Заяц в пространство.
— Ты, верно, хочешь сказать, что меньше чаю она не желает: гораздо легче выпить больше, а не меньше, чем ничего, — сказал Болванщик».
Ах, «Алиса в стране чудес» — это дивная сказка! Такая же нелогичная, как и ее жизнь, наполненная логикой. Доказать теорему Ферма самостоятельно, не зная о существующем доказательстве? Легко! Но ведь Верде сделал это гораздо раньше. Как обидно! Доказать теорию Пуанкаре, не слышав о доказательстве Перельмана — без проблем! Вот только Верде ее давно доказал. Несправедливо! Найти формулу, описывающую лист Мёбиуса, получающийся путем складывания плоского листа бумаги, причем описать поверхность нулевой кривизны? Смогла! Вот только вновь опоздала. Оскорбительно! Но… это ведь не важно, потому что он Гений, и ему можно простить его гениальность! А она просто немного больна. Хотя кто это сказал? Кто? Только не он. Не Верде. Ну а остальные и не важны, ведь правда?
Три.
Хи-хи, это завораживает! Актеры готовы, костюмы сшиты! Ах, такая упоительная сладость предвкушения! Осталось лишь потянуть за веревочку — дверь и откроется! Дверь в бесконечность, помноженную на число Грэма*! Такая забавная игра — игра в догонялки со стрелками часов! Но мы ведь знаем, что Время не поймать, не убить и не остановить! С ним можно только договориться, правда?
Ну и что с того, что у нее стоит какой-то глупый диагноз в никому не нужной медицинской карте? Ну и что с того, что в свои двадцать два она живет только наукой и ненавидит покидать дом? Ну и что с того, что отец-гений ей уже давно неинтересен, и весь ее мир вращается лишь вкруг одного имени, имени идеала — «Верде»? Ну и что с того, что ее комната оклеена его фотографиями? Они помогают заснуть! И остановить Время. Но ведь его невозможно заставить замереть. Только если хорошо попросить…
«— Если вам нечего делать, — сказала она с досадой, — придумали бы что-нибудь получше загадок без ответа. А так только попусту теряете время!
— Если бы ты знала Время так же хорошо, как я, — сказал Болванщик, — ты бы этого не сказала. Его не потеряешь! Не на такого напали!
— Не понимаю, — сказала Алиса.
— Еще бы! — презрительно встряхнул головой Болванщик. — Ты с ним небось никогда и не разговаривала!
— Может, и не разговаривала, — осторожно отвечала Алиса. — Зато не раз думала о том, как бы убить время!
— А-а! Тогда всё понятно, — сказал Болванщик. — Убить Время! Разве такое ему может понравиться! Если 6 ты с ним не ссорилась, могла бы просить у него всё, что хочешь».
Правда-правда! Нажми на затвор фотоаппарата — запечатлеешь миг на вечность. Это не сказка, нет! Это наука! А ведь они оба любят науку! И потому остановить мгновение она может научно. А может и не научно. Просто ляжет на кровать, застеленную алым шелком, выключит свет, откроет окно, приглашая Луну на чай — ах, какая дивная ночь! — и сыграет с ней в шарады, глядя на зеленые волосы, карие глаза за стеклами очков и гениальную усмешку, что дарят ей фото на стенах. А Время застынет по ее молчаливой просьбе и не побежит до утра, а может и дольше, и Луна останется с ней — только не все ее смогут увидеть! Но что за радость жить уныло и не видеть чудес? Нет-нет-нет, так жить нельзя! Это слишком-слишком скучно! Лучше надевайте пижамы, ночные колпаки, берите бумагу и перо и, зажигая свечи, миллионы свечей, идите к ним — к Луне и девушке, договорившейся с самим Временем! Ведь она любит с ним поболтать. А вы не хотите попробовать? Это ведь так весело! И совсем-совсем не страшно, ведь правда?
Четыре.
Та-дам! Все готово, занавес давно поднят! Насладимся же игрой! Ну а как же быть массовке? Да никак: она фальшива! Маски-маски, нету роли! Уходите прочь со сцены! Не мешайте Гению играть! Не мешайте говорить с часами в такт! Так. Так. Так…
Она так любила его, так любила! Но не знала, что была слишком молода для него. Но была ли? Ведь ее время — иное, ее сказка — другая, ее жизнь — не такая, как это скучное бытие в мире спектра! Она вне него, она — абсолютно черное тело, а он — сияющий белый свет, сам спектр! Вот только — хи-хи — ей его не достигнуть! Потому что мрак поглощает свет, как свет поглощает мглу. А потому она всю жизнь жила в тени сияния лучей его славы и гениальности. Ловила его слова, строила свои гипотезы, переворачивала всё с ног на голову, но ведь на голове стоять куда интереснее! Видишь мир не таким серым и унылым из-за прилившей к вискам крови. А кровь — это алый! А алый — это цвет жизни!
«— Рубите ему голову! Голову с плеч!
— А-а, понимаю, — произнес Король. — Ты у нас рубишь с плеч, я не сплеча!»
Ой-ёй-ёй! Не забывайте, это всего лишь навсего каламбур! Зачем приказывать другим рубить головы? Это же так скучно! Это не даст шанса выиграть самой! А она любит игры. Почти так же, как любит Верде. Ну, разве что чуть-чуть меньше. И она решила поиграть с ним. А почему нет? Если любишь несколько вещей, почему не совместить их и не полюбить сильнее? Вот так просто сложить: «Верде + игры + алый + время + жизнь»! И что в итоге? Конечно же, бесконечность, помноженная на Гуголплекс!* Но этого как-то мало. Нет, правда. Маловато. Потому что Верде — это абсолют. Так что в уравнении не так? Почему абсолютный Гений с зелеными волосами и всё, что она так любит, не дают в сумме идеал? Может, потому что ее самой нет в уравнении? Ах, нет-нет-нет! Она не может в нем быть! Она ведь — тьма, а он — свет. И он снова ее уничтожит. Как и всегда в научных диспутах. Ах, как же она любила ему проигрывать! Так сладко… И так болезненно-вдохновляюще! Какая какофония чувств! Какая захватывающая мелодия! Просто марш «Карусель», что кружит голову! Или же… реквием? Это ведь даже лучше, ведь правда?..
Пять.
Ну-ну-ну, все разбежались. Ах, тоска, печаль, расстройство! Марионетки сбежали со сцены, как и планировалось, но Гений не сбежит, ведь я загадала ему загадку! А Верде от них никогда не сбегает! Да и как он может сбежать? Ведь на нем датчик движения, и если он покинет сцену, зал торгового центра… бабах!!! Всё взлетит к небесам! Потому что Время нельзя обмануть! И если он выйдет из зала, в алый окрасится весь этот дом. «Дом, который построил Джек»,* хи-хи! Ой, это прямо как заклинание «Абра-кадабра» — столько смысла в бессмысленном! И столько бессмыслицы в глубинном смысле! Ах, чудо! Правда-правда!
«Абра-кадабра»! Интересное заклинание. Поможет ли? Поможет ли не быть одинокой, поможет ли избежать взглядов отца, сочувствующих из-за глупого диагноза в медицинской карте, укоризненных из-за того, что она не достаточно умна, равнодушных, ведь она не гениальнее него или Верде. Поможет ли притянуть единственного человека, который и впрямь важен? Ведь он не видит в ней никого, кроме ученицы, которая ему вечно проигрывает! Она не нужна ему, ведь он такой один, а будь его много, она могла бы на что-то надеяться. Так поможет ли заклинание ей не быть одинокой? Впрочем, зачем рассчитывать на магию, когда есть голова на плечах? Которую пока не отрубила Королева. Нет, не Червонная Дама из «Алисы в стране Чудес», а Ее Величество Смерть. Ведь если Ее Величество отдаст этот приказ, игра прервется, и Время побежит дальше. Не захочет остановиться. Ну как же так? Это несправедливо. Даже несправедливее вечных побед Гения Верде, право слово! Фи, это нам ни к чему. Лучше насладиться игрой, правда? План разрабатывался всю жизнь: с того самого дня, как она научилась говорить. Ах, нет, как она научилась мыслить! Физика — такая интересная наука! Почти такая же интересная, как математика. И вот, совместив два этих чуда из чудес, она увидела ответ. Ответ на главный свой вопрос.
«— Ты когда-нибудь видела, как рисуют множество?
— Множество чего? — спросила Алиса.
— Ничего, — отвечала Соня. — Просто множество!
— Не знаю, — начала Алиса, — может…
— А не знаешь — молчи, — оборвал ее Болванщик».
Как создать множество? Как из одного целого сделать бесконечность? Может, клонировать? Нет, тогда это будет не то самое «целое»! А может, просто щелкнуть затвором фотокамеры бесконечное число раз? Время поможет! Но ведь эффект будет тот же. Нет, это всё не то! А что если… разорвать? Да-да-да, порвать на бесконечное число частиц! И это будет оно — то самое «целое», только оно уже не будет «целым»! Оно просто станет множеством. Множеством частиц в бесконечности Пространства. А если разорвать Верде, мы получим множество Верде в бесконечности Смерти. Это ли не идеально?! А что может его разорвать? Конечно, бомба! Это идеальное решение, ведь правда?