Едва бросив взгляд на старика, Градимир тут же заскучал. Разумеется, он был искренне рад видеть деда и, едва узрел его, тут же расплылся в приветливой улыбке, вот только грозный вид Радмира и строгий взгляд, брошенный на Световида, не предвещали ничего хорошего. Да уж, достанется отцу на орехи… Дед был норовом крут, и вообще семейка у них та еще. Молодой воевода вздохнул. Ой как не хочется, чтобы дед распекал отца в его присутствии. Тот ведь нипочем не забудет обиду и еще долго будет коситься на невольного свидетеля.
– Здрав будь, дедушка, – отвесил земной поклон Градимир.
– И ты будь здрав, внучок, – проскрипел надтреснутый голос. Вот услышишь такой голосок и сразу представишь себе добродушного дедка с заросшими бровями и добродушным морщинистым лицом. Все так, вот только добродушным он сейчас не был. – Стало быть, улыбнулась костлявая да сторонкой прошла.
– Мир не без добрых людей, дедушка. Ну я пойду… Дела заканчивать надо, да и супружницу повидаю, чай, испереживалась.
О супруге заботу проявить и правда не мешало: как-никак на восьмом месяце, уж пятым ходит, так что лишние волнения ей ни к чему. Женили их родители по взаимному уговору, так что до дня свадьбы они друг друга и в глаза не видели. Потом он узнал, что люб был ей один молодец, но против воли отца она пойти не смогла. Тот спал и видел, как бы породниться с родом Смолиных, которые веками ходили в почете у великих князей, несмотря на смену поколений. Но, как говорится, стерпится – слюбится, вот и у них все сложилось. К своему удивлению, через пару лет Градимир стал замечать, что во время очередной разлуки он каждый раз с нетерпением ждет возвращения домой, так как начинал тосковать по жене. Правда, и дома усидеть не мог, но то уж давала знать о себе непоседливая натура. Супруга любовью ему так и не ответила, он чувствовал это, но всегда относилась с уважением и заботой, искренне переживая за мужа.
– Ты почто Смеяну ударил, аспид? – Это было последнее, что услышал Градимир, затворяя за собой дверь. Последующий диалог разворачивался уже в его отсутствие.
– Батюшка, дак…
– Я те дам «батюшка»!..
Старик подошел и, размахнувшись, опустил на подставленную спину сына клюку. У того и мысли не было убежать или еще как-то воспрепятствовать расправе. Впрочем, какая там расправа, откуда у старика силы на богатырский удар, хорошо хоть достало мощи клюку поднять.
Световид едва успел подхватить под локоток престарелого отца, который зашатался, потеряв равновесие. С почтением довел Радмира до скамьи и усадил на овчину, специально подстеленную на случай, если глава рода припожалует. Тяжко вздохнув, старик откинулся на бревенчатую стену.
– Как ты, батюшка?
– Эх, годы мои тяжкие. Как это Отец Небесный сподобил дожить до таких лет.
– Почто так говоришь-то, отец? Не гневи Бога.
– А чего мне его гневить, уж прибрал бы, чем так-то. Гляжу на вас, молодых да здоровых, и в груди злоба на себя клокочет. Ни плечи расправить, ни в пляске пройти, ни на коня сесть – ничего не могу.
– А как же мне без слова твоего мудрого?
– Ты и сам неглуп, сынок, и уж дед. Так за что Смеяну-то ударил? – снова вернулся к изначальному старик. Что и говорить, Смеяна пользовалась всеобщей любовью, ее жаловали все: начиная от прадеда и заканчивая дворней.
– А она что же, егоза, нажалилась?
– Нешто ты внучку свою не знаешь? Слова не сказала, все молчком. Вот только, пока никто не видел, слезу смахнула да пониже спины мяла, как будто кто приложился, а кроме тебя, и некому. Опять же отсюда она шла.
– Да, видать, перестарался, сильно попало… – сокрушенно проговорил Световид, уже прикидывая, как бы примириться с внучкой. Та была насколько ласкова, настолько же и несгибаема. Нет, норов свой показывать не станет, воспитана правильно, вот только никто не воспретит ей обиду держать, а ему этого ох как не хотелось. – А с другой-то стороны, эвон Градимир тебе и земной поклон, и «здрав будь», а эта егоза – мимо, словно меня и нет, сразу к отцу.
– Так ить тятька он ей, за него душа в первую очередь болит. Понятно, что тебе обидно, потому как ты поболе него заботу о ней проявляешь. Но то кровь тянет, и ничего с этим не поделаешь.