Никто не желал иметь сложностей с законом, здесь он был весьма суров. Тут о правах человека ничегошеньки не слышали, и если попадешь на галеры, в рудники или на каменоломни – девяносто девять из ста, что до конца срока не доживешь. Так что шутить с законом – себе дороже. Но существовала и альтернатива: заплати виру – и живи дальше, вот только вира была немалой, эдак раз-другой – и можно остаться без штанов. А зачем тогда связываться? Поэтому предприятие Виктора было чин чином записано в приказной книге, правда, с игорным бизнесом здесь было никак, а потому он прошел как скоморох, да и бог с ним. Главное, дело делалось.
Виктор долго размышлял над тем, чем бы таким заняться, чтобы устроить свою жизнь, но ничего путного придумать не мог. По всему выходило, что жить так, как былой Добролюб, он не хотел. Нужно было где-то осесть, обзавестись домом. У него уже были немалые деньги, двести рублей – это весьма серьезно, но их было не так чтобы и много. Этой суммы хватило бы, чтобы поставить дюжину обычных изб или одно крепкое подворье с большим домом и постройками, но не более того. Оставались вопросы, где этот дом поставить и чем жить дальше.
Если оставаться скоморохом, то это априори означало продолжение кочевого образа жизни. И тогда в качестве дома мог выступить только фургон, который, разумеется, можно сделать куда более комфортабельным, чем существующие ныне. Почему так? А по-другому и быть не может. Если его заносило в город, куда совсем недавно приезжали скоморохи, то сборы были скромными, потому что публика успевала утолить зрелищный голод. Это вынуждало продолжать путь. По всему выходило: оставаться на одном месте и сохранять прежнее занятие нельзя.
Была мысль открыть мастерскую и начать производство чего-либо. Да хоть тех же замков. Но тут появлялась иная трудность: чтобы открыть свою мастерскую, нужно как минимум закупить станки, а то убогое оборудование, которое имелось в наличии, стоило весьма недешево. Так что наличных денег вроде как много, но в то же время не очень, во всяком случае, на перспективу никак не хватит.
Возникла идея воспользоваться тем, чем повсеместно и во многих книгах начинают заниматься главные герои, попадающие в Средние века, а именно – «изобрести» пилораму. А что, простой подход, но вполне действенный. Доски всегда и во все времена будут пользоваться спросом, опять же не только доска, но и брус и рейка. Но с этим он опоздал: уже на протяжении почти полувека пилорамы вполне себе существовали и исправно поставляли продукцию на рынок, как внутренний, так и внешний. Кстати, одной из серьезных статей дохода уже знакомого Виктору боярского рода Смолиных было именно деревообрабатывающее производство, и доски в частности.
И тут его осенило. Игорный бизнес! Это дело такое, что с прибытком будешь всегда, если только власти лапу не наложат или не запретят. Тогда – неизбежный конфликт с законом, а оно ему надо? Можно, конечно, и усомниться: небольшая численность населения, у большинства – скромные доходы, но тот, кто жил в России конца девяностых – начала двухтысячных, на такие заявления только ухмыльнется. Виктор проживал в небольшом городке с населением всего-то в восемьдесят тысяч человек, ну с непрописанными набежит сотня, а вот хоть примерно прикинуть количество залов игровых автоматов он нипочем не взялся бы, потому как не представлял, сколько их было. В то время эти заведения были практически на каждом углу, а монетные аппараты и вовсе просто стояли на улицах. И все это приносило постоянный доход, при том что население жило весьма небогато. Даже когда все это запретили, представители игорного бизнеса ушли в подполье и продолжали свою деятельность. Это не выступления скоморохов, которые могут приесться, это жажда наживы: положить копейку, чтобы выиграть рубль.
Так что он ни на минуту не сомневался, что это будет приносить постоянный доход. Другой вопрос, как долго на его занятие власти будут смотреть сквозь пальцы, ведь очень скоро таких дельцов окажется великое множество. Опять же конкуренция возникнет. Значит, Виктору оставалось снять сливки. Серьезную ставку именно на этот вид деятельности он делать не собирался.
А вот чем именно заняться, это вопрос. Здесь с аппаратами, даже механическими, проблема. И тут ему припомнились барабаны с моментальной лотереей. А что, чем не аппарат? Правда, там использовались запечатанные бумажные билетики, но бумага здесь была дорогой: одна десть, то есть двадцать четыре листа писчей бумаги, стоила целый рубль. Но если бумажные билеты заменить деревянными бирками, то совсем иное дело.