— Маленький людоед! — воскликнула она, ощущая огромное облегчение и накатившее на нее возбуждение от только что пережитого. Она застегнула лифчик и пуговицы на блузке.
Она сделала это! Без чьей-либо помощи, она сделала это сама! Она не сплоховала! Радость захлестнула ее. Она выросла в своих глазах.
Элисон быстро ножом проткнула одну из банок и наполнила пустую бутылочку, давая себе клятву, что всегда, всегда, всегда будет ходить только с полной бутылочкой — всегда, до тех пор, пока ребенок не начнет есть пищу.
— Я твоя мама, малыш. Но в эту игру мы больше с тобой никогда играть не будем, — предупредила она младенца, когда тот снова зашелся голодным плачем так, что у нее зазвенело в ушах.
Элисон дала ему бутылочку и счастливый Адам забылся, уставив в одну точку черные пуговички глаз.
Джейк припарковал своей мерседес в зоне, где парковка была запрещена. Он взял медово-золотистую, кашемировую накидку Элисон и детское одеяло, которое они с Джесс купили накануне для ребенка, и вошел в здание аэропорта. Там суетящаяся дежурная по первому этажу направила его в холл, куда выходили прибывающие разными рейсами пассажиры после прохождения таможенного досмотра. Рослый мужчина в потрепанных мятых джинсах «Левис», джинсовой куртке и кроссовках «Рибок» на босу ногу вышел в холл из боковой двери.
Джейк загородил ему дорогу.
— Вы случаем не пассажир рейса из Мехико?
— Нет. А что, он уже прибыл? — Зекери Кросс был не в духе и не желал вежливо отвечать этому высокому разодетому манекену. Такой щеголь и красавчик наверняка заносчив и самодоволен, как индюк, раздраженно подумал он.
Их разговор перебила невысокая женщина, подбежавшая с карандашом и листком бумаги в руках.
— Я никогда этого не делала, но у вас я просто не могу не попросить автограф, — пробормотала она, обращаясь к Джейку. — Честно говоря, вы — само совершенство.
Манекен улыбнулся и черкнул свое имя на листке.
Дверь напротив широко распахнулась, выпуская дородного мужчину с женой, и Зекери сразу же увидел приближающуюся по коридору Элисон с корзиной в руках. Его сердце учащенно забилось в груди. О, Боже, как она была прекрасна! Она стоила того. Она стоила всех его трудов и беспокойства, заботы о ней, тоски по ней, риска, невзгод. Он не мог поверить, что она была уже в безопасности. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Каждый раз, когда дверь открывалась, он бросал взгляд на нее, подходившую все ближе и ближе к выходу. Удивительно, как одно ее появление вмиг улучшило его самочувствие и настроение. Зекери предвкушал уже изумление Элисон, когда та увидит, что он ждет ее здесь, в холле.
Наконец она вышла из дверей, и он уже сделал шаг ей навстречу, но заметил, что она внезапно остановилась, поставила корзину с ребенком на пол и бросилась в объятья высокого щеголя. Ошеломленный, Зекери застыл на месте. Так манекен и был этим самым «С любовью, Джейком»? Он видел, леденея всем своим существом, как она целовала высокого красавчика.
— Я принес тебе одежду, — сказал парень, закутывая ее в просторную теплую накидку. — И одеяло для пацана.
Кажется, мир перестал существовать для него, когда они снова поцеловались бесконечно долгим поцелуем. Наконец, они разомкнули свои объятия, но Джейк опять подхватил ее, поднял над землей и прижал к себе. Элисон сияла от радости!
Зекери чувствовал, как его мутит, он не мог двинуться вперед от охватившей его нервной дрожи. Как смеет он, Зекери, претендовать на место рядом с ней? Он, о котором так явно забыли? Она любит человека, который отвечает ей взаимностью, — это было ясно! У него не было шансов и поэтому он не хотел вступать в ненужный разговор с ней, объяснять свое присутствие и, сказав, «здравствуй», тут же говорить «прощай».
Он был прав. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Все. Он проводил их взглядом. Они шли в обнимку по коридору, ее лицо сияло, такой оживленной он ее еще ни разу не видел за все время их общения, Джейк был такой же возбужденный. Обнимая ее одной рукой, в другой он нес корзину с Адамом.
В последний момент Зекери все-таки решил, если она заметит его, он будет тверд и начнет отстаивать ее. Окаменев, Зекери, однако, снова увидел, как она целует Джейка, возбужденно смеясь и ликуя.
— Подожди, позже я расскажу тебе обо всем! — скороговоркой повторяла она. — Ты не поверишь, что я сумела сделать. Я сама в это не верю!
Зекери — молчаливый свидетель — наблюдал, как Элисон гордо протягивает Джейку ребенка, а тот в ответ широко улыбается ей. Он прошел за этой парой до выхода из аэропорта и позволил себе роскошь в последний раз полюбоваться на Элисон сквозь стеклянную стену. Он больше никогда не увидит эту женщину.