— И ты думаешь, что 420 — это шоссе?
— Гм, да. Вероятно, это шоссе, по которому мы ехали сюда с аэропорта, — говорит она. А затем кивает сама себе. — Наверное, так, раз у них столько вещей с этим знаком.
Я не могу сдержаться. Начинаю хохотать.
— Что? — Она выглядит смущенной.
— Не существует шоссе 420. Это просто референс.
— Нет, не правда. — Она начинает смеяться, но останавливается. — Правда?
— Правда.
Кровь отливает от ее лица, когда она аккуратно складывает футболку и опускает ее на стопку, с которой взяла вещь. Затем Хлоя выпрямляет спину и гордо выходит из магазина. Она начинает смеяться, как только ступает на тротуар.
— Я бы остановилась для обеда. — Она смеется так сильно, что наклоняется вперед. — Что это за референс такой? Почему он в виде дорожного знака? — Затем она скрещивает ноги и объявляет, что описается, если станет смеяться еще сильнее, и падает боком на меня.
Я подхватываю ее, так что девушка не валится на землю, а затем, черт меня возьми. Я целую ее. Ее ноги все еще скрещены, и она теряет баланс, прижимаясь своей грудью к моей. Хлоя издает удивленный писк, который быстро трансформируется в тихий стон, подобный которому я никогда не слышал, и затем ее руки ложатся на мои плечи. У меня на мгновение появляется опасение, что она оттолкнет меня, но оно исчезает, когда ее пальцы нерешительно обнимают мою шею, потому что Хлоя не отталкивает меня, а притягивает ближе. Я обнимаю ее за талию, чтобы поддержать, тогда как второй рукой зарываюсь в ее волосы. И это позволяет мне сделать то, чего хотел с нашей первой встречи — накрутить ее локоны на руку, чтобы управлять этими мягкими розовыми губами так, как тоже желаю. Ну, нет, не совсем так — не в присутствии посторонних.
Я двигаю губы к ее подбородку. Этот поцелуй — лучший в моей жизни. Каждый поцелуй с Хлоей — лучший в моей жизни, но этот, черт. Его будет трудно превзойти. Он лучше, чем тот, что был у ее входной двери, когда я до чертиков шокировал девушку. Лучше, чем на свадьбе, когда я не был полностью уверен, подыгрывает ли она мне. Ее большие пальцы выписывают круги на моей коже прямо над воротником футболки, и мягкие вздохи и низкие стоны, что срываются с ее уст, невероятно заводят меня. Боже, помоги мне, так как где-то в процессе ей удается распрямить ноги и обернуть одну вокруг моего бедра, пытаясь потереться своим пахом о мой.
Она отстраняется, прерывисто дыша, и встречается со мной взглядом.
— Я проголодалась.
Да.
— Мы можем заказать пиццу? — спрашивает она, указывая на кафе в двадцати ярдах от нас. — Думаю, нам стоит заказать пиццу.
И затем она начинает идти.
Постойте. Мы идем за пиццей?
Какого черта только что случилось?
Пятнадцатая глава
Какого черта только что случилось? Думаю, я тупо пыталась потереться пахом о Бойда на людях. Мы смеялись, а затем стали целоваться, и моя распутная нога обернулась вокруг его тела, и вот через пять минут мы уже около пиццерии. Пицца — это хорошо.
— Пиццерия синий лось, — читаю с вывески, когда подходим к ресторану. — Какое забавное название, не считаешь? Лось ведь не может быть синим. Разве что ты под кайфом, верно? — Я бросаю взгляд на Бойда, после чего отвожу его. — Я так думаю. Хочу заметить, я никогда на самом деле не была под кайфом. Но ведь он воздействует именно так? Не обращай внимания, не важно. Пицца!
Я хватаюсь за ручку и следую в ресторан.
Внутри мы садимся за стол с красно-белой скатертью, и нам дают меню. Бойд заказывает пиво, я — Лосериту (Коктейль Маргарита, но синего цвета). Он называется так на самом деле. А затем зарываю лицо в меню, пока Бойд смотрит на меня, сидя напротив.
— Какую пиццу хочешь? — спрашиваю я.
— Ту, что хочешь ты, — отвечает он.
— Пицца с крылышками буффало? — спрашиваю, так и не поднимая головы.
— Ладно, — соглашается он и делает заказ официантке, что как раз принесла наши напитки.
Когда заказ сделан, у нас забирают меню, и так как больше нет отвлекающих предметов, приходится взглянуть на Бойда. Он выглядит так, словно хочет меня сожрать. Пицца была глупой идеей. Мне стоило потащить его прямиком в наш номер. Что со мной не так? Долбанная социальная тревожность.
— Итак, — начинает Бойд, и я облизываю губы, окидывая его взглядом. Он такой… весь… Одет в легкий свитер и закатал рукава до локтей. Люблю его руки. И плечи. И каждый кусочек его тела, который вскоре почувствую. Спорю, он весит, как лошадь. Нет, лось! Я прикусываю губу, чтобы сдержать смех от собственной шутки в уме. Затем хмурюсь. А что, если он и правда огромный? Я видела всего три пениса, не считая всех тех ДНБЧ, что отпраляли мне парни. Но и они были очень схожи. Знаете, разные, но почти одинаковые? Ну, типа один скрючен немного сильнее двух других…