— В общем, мне нужно в город. Срочно попасть к отцу, только он сможет помочь. — Заканчиваю свою речь.
Мужчина в задумчивости трет свою бороду.
— С этим засада, скорее всего дорогу перекрыли. И все тачки шерстят, по главной дороге в город не попасть… в общем, придется тебе, Кира Коган, побыть здесь несколько дней. А я придумаю, как тебя в город доставить обходными путями.
— Зачем вам это? У вас могут быть проблемы.
— Давай на «ты», и заруби с этого момента себе на носу: я девушек в беде не бросаю и все проблемы решаю.
Вдруг выдал он в рифму и я не удержалась. — А вы стихоплет Илья не Муромец.
— Бывает, иногда накатывает стихоплетное настроение. Пойду, обед приготовлю, ты ведь наверняка голодная. — поднимается со стула.
— Давай я помогу! — Подскакиваю, меня клонит в сторону, но крепкие горячие руки надежно поддерживают.
— Голова кружится? — с беспокоством.
— Есть немного. — Признаюсь нехотя.
— Это от кровопотери и отходняк после стресса. Сейчас заварю чай с травками, выпьешь, полегчает. — Протягивает свою огромных размеров кофту. — Если на улицу пойдешь, вот кутайся, в ней теплее. Ванная рядом с кухней, там же туалет.
— А я думала все удобства на улице.
— Чай не совсем дремучий лес, барышня. Если нужны вещи поройся в шкафу в спальне. Выбирай что понравится. В общем, дом в твоем распоряжении. Я пойду, костер разведу.
Мужчина выходит на улицу, оставляя меня один на один с самой собой.
Я конечно рада помощи, в моей ситуации грех подобным разбрасываться, но… в нашем мире мне как — то сложно поверить в бескорыстное желание помочь.
Как и советовал Илья, иду в спальню выбирать вещи в его шкафу, мои грязные и в крови, надо бы постирать.
Выбираю обычную черную футболку и простые спортивные штаны.
Иду в ванную, принимаю душ и стираю одежду. Куртку я кстати свою проверила, флэшка на месте и целая.
Так, нужно, наверное спросить, где можно свои шмотки развесить, чтоб просохли и на глаза никому не попались.
Выхожу из ванной одетая только в футболку, она мне как платье, до середины бедра, штаны уж слишком большие, и хоть я девочка не маленькая, но они с меня просто сваливаются.
Хочу выйти на улицу проведать радушного хозяина, поднимаю голову, в проеме стоит медведь.
— Ерш твою медь! — Вырывается у меня не осознанно. Вскакиваю на диван, будто это меня спасет от животного, но тот не шевелится, только голову на бок склонил и смотрит на меня придурошную, забившуюся на диване.
В проеме показывается фигура Ильи.
— Муромец… то есть не Муромец… то есть Илья… осторожно, это же медведь. — Шепчу, испуганно косясь на косолапого.
Мужчина протискивается мимо медведя.
— Не бойся, это Потап, он свой. Я про него говорил. Он тебя в лесу нашел.
— Значит мне тогда не показалось. — Бормочу — А можешь попросить его выйти, я конечно помню, что людьми он не питается, но мне сначала нужно привыкнуть к этой мысли.
— Потап, слышал. Иди гуляй. — Медведь недовольно бурчит, пятится назад и выходит на улицу.
— Ну вот, все можешь слезать. — Оборачивается, смотрит на меня, и мне кажется его взгляд темнеет. — Кхм… сможешь же сама? — Голос тоже более хриплым стал.
Оглядываю себя, мать, ну ты блин даешь! Футболка задралась практически по самую розетку! А я даже без белья, все постиранное в ванной лежит!
Одергиваю молча подол, будто ничего такого. Спускаю ноги на мягкое сиденье, но меня опять, как нежную барышню ведет в сторону. Коган, соберись уже, а!
Меня ловят и прижимают к крепкому телу. Хватаюсь руками за мужские плечи.
Уля-ля, какие мышцы, ух!
Моя уверенная троечка распласталась по его каменой груди, синие глаза все темнее с каждым мигом наших соприкасающихся тел.
Сейчас, когда мы так близко, что горячее сорвавшееся дыхание друг друга опаляет кожу лица, я впервые могу разглядеть его вблизи.
А там, за этой бородой скрывается горячий леший лет тридцати, максимум тридцати пяти, хотя до этого момента я бы ему меньше сорока не дала. Высокий лоб, густые брови, волосы темно русые, не слишком короткие. Нос чуть крупноватый с горбинкой, кажется, был сломан. Губы… м-м-м, какие порочные губы. Не пухлые, не тонкие, а то что нужно. Грех прятать такие губы за этой неуместной бородой.
Пока я рассматриваю мужчину, он рассматривает в ответ, скользит от глаз, останавливается на родинке под левым, стекает ниже, лаская одним взглядом ту, что над губой, и наконец, виснет именно на них. На губах.