Ветка, прожевавшая булки, с удовольствием взяла из рук Эйтара кубок с квасом и бутерброд с крепко перченой солониной, отрезанной длинным тонким пластом.
- Ладно… доем и надо идти туда, обратно. Все-таки дело касается моего сына. Я должна присутствовать при гневе Владыки Ривенделла.
- Будь осторожна! – вдруг широко улыбнулся Глорфиндейл, словно что-то решив. – Будь… осторожна, Ольва.
- Почему? – Ветка с аппетитом жевала еду.
- Ты выйдешь к Элронду, и его понесет с новой силой, - лукаво улыбнулся Глорфиндейл. – Он увидит… новый повод… второй повод к гневу, Ольва Льюэнь.
-Что-о-о? - Ветка перестала жевать, уставилась в серые, наполненные сейчас искрами глаза витязя с тонким и капризным лицом… и медленно соображала. - Что-о-о? А можно… хоть иногда! Без последствий?… - взвизгнула она, сразу и безоговорочно приняв его правоту.
- Ой, ну я не знаю, - ответил Глорфиндейл и засмеялся, - я не знаю. Будущее покажет. Я никогда не становился отцом. Но сейчас ты носишь дочь короля эльфов. Я вижу ее трепетную фэа… трепетную… но уже сейчас сильную и яркую, Ольва! Новый эльфинит уже с нами.
- Один раз, - злобно зашипела Ветка. - Ну ладно, два, три… полгода… но один! Раз! И сразу!
Глорфиндейл хохотал уже во все горло.
- Извини… Трандуил должен был. Он. Но я не смог удержаться. Это так… волшебно. Я счел, что имею право. Я! В силу… многого случившегося.
- Дочка! Эру Всемогущий!
Витязь перестал хохотать и забрал из рук Ольвы надкусанный бутерброд. Укусил его сам.
- А знаешь, - сказал он, жуя, - что это означает?
- Повышенную и ранее неизведанную фертильность? – буркнула Ветка. – С другой стороны, в общем-то, изведанную…
- Я не знаю такого слова. Подумай. Трандуил маг и король эльфов. Но даже ему неподвластны были вопросы жизни… с супругой он прожил много лет, и Эру одарил его всего лишь двумя детьми. Отчего так легко ты несешь от него новую жизнь?
- Я думаю, нам не стоит размышлять на эту тему, - выговорила вдруг Ветка очень серьезно. – Это чудо, Глорфиндейл… и это любовь.
- Если бы был второй сын, - завистливо сказал Глорфиндейл, - я попросился бы в телохранители. Как Мэглин к Анариндилу. А раз девочка…
- Подождешь, пока вырастет, и женишься? – буркнула Ветка, которая только теперь по-настоящему начала переживать полученную новость.
- Как вариант, - хмыкнул витязь. – Но претендентов на эту руку будет столько, что придется идти по головам. Пойдем. И иди как Владычица и повелительница Сумеречья.
Ветка расправила плечи, подняла подбородок, втянула живот… потом хмыкнула и звонко выговорила:
- Да вот еще чего! – и вприпрыжку понеслась обратно в главный зал дворца Барда.
***
Ветка так и впрыгнула в зал – слегка растрепанная, потому что, как ни старались девушки Дейла, уложить ее буйную гривищу гладко им не удавалось… Глорфиндейл проскользнул далее, и тут приключился безмолвный, но очень выразительный разговор. В итоге Трандуил укоризненно уставился на Глорфиндейла, скулы Элронда и Лантира окрасились румянцем, Бард вопросительно переводил взор с одного эльфа на другого.
- Значит так, - сказала Ветка. – Этого ребенка я выношу и рожу сама, эээ, в муках и все такое, и сама буду кормить. И только попробуйте что-то сказать мне, что я в чем-то неправа или что мои дети не такие как надо – только попробуйте! Пусть я сама не такая как надо ни в одном месте Средиземья, пусть, но мои сын и дочка вырастут самыми сильными, здоровыми, умными, красивыми и любимыми. Владыка Элронд, ты сам эльфинит. Чего ты взъелся?
- Ни одна эльфийка не будет так говорить, как говоришь ты, - чуть заносчиво произнес Элронд.
- А я хоть разочек пыталась прикинуться, что я эльфийка? Рассчитываете перевоспитать? Забудьте это сразу, - отрезала Ветка, согреваемая тихим голубым пламенем глаз мужа – Трандуил искренне поддерживал ее сейчас, и она ощущала его поддержку. – Скитаясь по Средиземью, оберегая волчицу больше чем себя, я поняла единственную вещь. Но уж поняла так крепко, что теперь не откажусь от этого. В счастье и в беде, в благоденствии и в нищете важнее всего оставаться собой. Каждый может так много, что нет границ этим свершениям – но может лишь если не изменяет себе. Я не изменяла, Владыка Элронд. Ты не можешь меня упрекнуть в этом. Что бы я ни делала – все было направлено на единые цели и вело меня… – голос Ветки упал. Она замолчала. И совсем другим тоном добавила:
- Вело меня сюда.
Ветка повернулась, подошла к Трандуилу, который встал ей навстречу, и забилась подмышку, в складки мантии. Длинные сильные пальцы, унизанные кольцами, легли ей на волосы.
- Верно сказано, - серебром прозвенел от двери голос Галадриэль. – Я прибыла с Иргилем Ключником, Халдиром и другой моей стражей, и согласна с каждым словом, которое произнесла Ольва Льюэнь, повелительница Сумеречного Леса. А поскольку я согласна с ней, и вне всякой меры счастлива эльфинитами, то задаю резонный вопрос. Трандуил, сын Орофера, когда ты отправляешься в Одинокую гору испросить ее руки у короля-под-горой официально?
- Приветствую тебя, Мудрейшая, - Трандуил нагнул голову. – Я ждал, пока Ольва окрепнет… и пока прибудете вы с Элрондом. Если единое мнение по поводу моей семьи достигнуто, мы можем выступать хоть завтра.
- Выступим завтра, - согласно кивнула Галадриэль. – Ольва… разреши мне обнять тебя. Невозможно представить, что ты вынесла. Разреши… мне.
Ветка отлипла от Трандуила и сделала шаг к мудрейшей эльфийке… в голосе Галадриэль было столько искренности и боли, и одновременно радости и счастья, что Ветка разрыдалась на сильном плече, уткнувшись носом в парчу, ощущая аромат удивительных духов Владычицы Лориена. Галадриэль гладила ее по плечам и шептала по-эльфийски и на всеобщем:
- Ну-у… все будет хорошо… особое благословение снизойдет на твою дочь, она будет красива, умна, непокорна нравом, и счастлива, обязательно счастлива… ты сделала все, что могла и должна была, позволь теперь другим заботиться о тебе, позволь… все хорошо, все хорошо.
Откуда-то появилась и Виэль, пахнущая медом и цветами, и три женщины, словно в волшебном хороводе, закружились и удалились в детскую…
- Выступаем? – спросил Элронд, глядя в глаза Трандуилу. – Сказано так, словно мы едем воевать, а не свататься….
Владыка Сумеречья как-то неопределенно хмыкнул.
- Утро вечера мудренее, Элронд.
========== Глава 36. Прощание славянки ==========
Утро заливало Дейл яркими солнечными лучами.
Все было готово, было готово давным-давно.
Голова Ветки шумела – события вчерашней ночи помнились не слишком отчетливо. К вину изрядно приложилась даже Виэль, которая в ответ на резонные опасения Ветки наивно удивилась. Дескать, это когда превосходный дорвинион, наполненный ароматами жаркого лета и спелых плодов, вредил качеству грудного молока?
Педиатрического спора Ветка не осилила, тем более, что Галадриэль на этот момент перешла от мудрейших высказываний и афоризмов, которые хотелось немедля высечь на камне, к сагам. Выходило темпераментно - наклон корпуса и взлетающие над столом рукава создавала эффект фанданго, а голос драматически дрожал и переливался.