Бульк. Сообщение: «Или поужинаем?» Красная розочка.
Что я теряю? Выпьем кофе, заодно и расспрошу его о должности и странном уходе Пал Василича. Мне говорили, что он на пенсию ушел.
Печатаю в ответ: «Через полчаса можем выпить кофе в городе.» И следом кидаю геолокацию.
Не проходит и секунды: «Выезжаю.»
Глава 8.1 Виолетта
— Летта Санна, я Вас тоже не просто так подкармливаю! — с горящими глазами возвращается Макс.
— Не называйте меня так, умоляю! Что у Вас за просьба? Зачеты автоматом не ставлю. Учтите! — смеюсь.
Он настолько непосредственный и позитивный, что любые фразы звучат от него беззлобно.
— Неее, я за справедливость. Хотел спросить, нельзя ли организовать как-то дополнительные занятия для нашей группы? Или смежно c другими группами? Вроде что-то такое было в прошлом году, как факультатив, но я тогда был молодой и безответственный и не ходил на дополнительные. А зря.
— Вам химии не хватает? — поднимаю брови.
— Мы с ребятами разговаривали. Короче… Времени мало, последний год учебы остался, а за мозг многие только сейчас взялись. А уже пора вакансии искать, а еще диплом этот… — тараторит Макс. — Я хотел завтра после занятия подойти. Но раз уж Вы здесь. Мы с Аней, Кариной и Артуром точно бы ходили. Из другой группы Динара и Юля тоже ходили в прошлом году.
Надеюсь, без Фишера.
— Вила не будет, — читает мой взгляд Макс. — Он и на обычные-то занятия ходит через раз. Не будет Вас доставать.
— Меня не так-то просто достать, не переживайте, — отпиваю нектар богов. — Я поговорю завтра на кафедре насчет дополнительных, спонсируют ли их вообще.
— Должны, раньше всегда проводились.
— Что, взрослая жизнь на пятки наступает? — подначиваю Макса, вспоминая, как сама недавно судорожно искала подработки, одновременно пыталась подтянуть хвосты на учебе и выпорхнуть из-под родительского крыла.
— Не то слово, Виолетта Санна! Вы хорошо диплом защитили? Хотя, что я спрашиваю… — Макс оперся локтем о стойку, готовый внимать жизненные советы.
— Не без сложностей… Но на отлично. И магистерскую тоже.
— Офигеть Вы! А мне бы средний балл свой не угробить до конца учебы. Мне одна стажировка светит неплохая. Британская лаборатория… А у меня и по химии не высший балл и английский хромает на обе ноги. Как вам запеканка, кстати?
— Невероятно вкусно, — закатываю глаза от удовольствия. — Как домашняя!
— А это и есть домашний рецепт. Теть Машин рецепт, — говорит, будто я само-собой знаю тетю Машу.
— Молодец Ваша тетя.
— Ну как тетя… Фрау Мария Фишер, мама Вила, она всегда готовила его в детстве. Можно было вместе с руками съесть.
Макс закатывает глаза от удовольствия.
— Знаете, как я заморочился, чтобы с пекарней-поставщиком сделать похожее блюдо. По моим описаниям создавали этот пирог. Сначала тесто не то было, я же не разбираюсь в нем. Говорил, что надо более рассыпчатое. Потом мясо не так мариновали… В итоге к осени все получилось!
Ого, вот это подход. Жую последний кусочек и киваю рассказу.
— Но это теперь коронное блюдо нашего островка, так что их мучения вознаградились, — подливает мне еще кофе Макс. — Теть Маша бы оценила.
Теть Маша — мама Вила… Маша — Мария. В голове всплывает надписать на кулоне MARIA…
Вот же…! К горлу подбирается тяжелое предчувствие.
— А почему было не взять точный рецепт у мамы Вильгельма? — задаю вопрос, ответ на который не хочу слышать.
— Теть Маша она это… ушла, — голос Макса внезапно тухнет. — Умерла, то есть…
Сижу пришибленная.
— Ого…Я не знала.
— Ничего страшного… Это в начале одиннадцатого класса произошло. Вроде бы и давно, а вроде бы только вчера.
В прострации смотрю на свою пустую тарелку и понимаю, какая же я идиотка.
То есть это был кулон его мамы или подарок от мамы. А я его не вернула и еще и чушь про помойку ляпнула. Изобретательная, где не надо.
Неосознанно закрываю лицо руками. Дура, Виолетта.
— А почему так произошло, она же должна быть достаточно молодой? — не могу сдержать свое неуместное любопытство.
Макс вздыхает, как бы сомневаясь, не наболтал ли он лишнего.
— Ну, как сказать Вам…. Мама Вила была мировая женщина, очень добрая и жизнерадостная. Но на фоне затяжного стресса у нее обострились проблемы с сердцем. И ее часто стали класть в больницы, то капали, то оперировали. Мы весь тинейджерский возраст с Вилом проторчали в клиниках, он каждый раз думал, что это последний визит.