– Конечно, ты прав, – наконец сказала Дженет. – Но любовник ты восхитительный. Спасибо тебе за этот вечер. – На ее губах появилась лукавая улыбка. – И спасибо за то, что ты так безропотно выполнил мою прихоть. Ты найдешь свою одежду?
Хотя эти слова прозвучали на первый взгляд мягко, на самом деле это был приказ убираться вон. Значит, все случившееся – только женская прихоть? Черт побери, а чего еще он мог ожидать? Коул неохотно убрал руку с головы Дженет, сел на край постели и начал молча одеваться.
Он ждал, что Дженет протянет руку и дотронется до него. Надеялся, что она возьмет назад свои слова, произнесенные так холодно, попросит остаться и уснет в его объятиях. Коул считал это неотъемлемой частью их сделки, только в этом случае их можно было бы считать любовниками. А если вот так: пришел, сделал свое дело и ушел, – то это просто похоть, а между похотью и любовью огромная разница. Для него, во всяком случае. Однако Дженет ничего не сказала, и Коул опять с горечью подумал, что его просто использовали.
Что ж, значит, это была похоть, не более.
Однако на самом деле у Коула не было оснований обижаться. В конце концов, Дженет ведь его не насиловала. Грешные мысли возникли у него с самой первой встречи с этой женщиной. Она ему тогда не понравилась, но он возжелал ее. И только сейчас Коул осознал, что все это время любил Дженет, любит сейчас и хочет любить до гроба.
Коул быстро поднял с пола галстук и жилет, обернулся и посмотрел на Дженет. Да, он ее любит.
– Дженет, я...
Но маркиза уже спала. В свете лампы ее лицо выглядело удивительно спокойным и безмятежным, темные волосы разметались по подушке. Она лежала на боку, согнув одну ногу, и свет лампы отбрасывал тень на ее плечи и грудь. Обнаженная и прекрасная, Дженет, без сомнения, спала крепким сном.
А если бы она не спала, что бы он ей сказал? Коул и сам не знал. Интуиция подсказывала ему, что сейчас не нужны слова. Поэтому он тихонько обошел кровать и погасил лампу. В темноте Коул почти на ощупь добрался до двери, которая вела в гостиную.
Когда дверь с мягким щелчком закрылась, Дженет подняла голову, а затем снова рухнула на подушку, крепко вцепившись в нее пальцами. И разрыдалась так, как не рыдала никогда. Казалось, лед, так долго сковывавший ее сердце, наконец-то растаял и хлынул из нее потоками слез.
Она плакала, пока подушка не стала мокрой. Дженет рыдала, словно выплескивала все накопившееся в ней за эти мрачные месяцы и дни, когда ее душа находилась на пределе отчаяния. Она плакала оттого, что наконец-то переступила эту черную черту, и никак не могла остановиться.
Глава 11
В которой лорду Делакорту наносят ужасное оскорбление
На следующий день в доме Мерсеров стояла гнетущая, мертвая тишина. Коул всячески старался избегать Дженет, поэтому, как уже повелось, позавтракал с мальчиками в классной комнате. К счастью, после обеда он был свободен. Ему мучительно хотелось ускользнуть не только из дома Мерсеров, но и от воспоминаний о вчерашней ночи, пусть даже и ненадолго.
Сегодня на поле для крикета «Лордз» должен был состояться матч бывших воспитанников Итона и Харроу. Обычная неофициальная игра, но Коул был готов уйти куда угодно, лишь бы не видеть Дженет. И кроме того, чтобы отвлечься от мучительных мыслей, совсем неплохо будет хорошенько попотеть на крикетном поле. Коул тщательно оделся для матча и взял с собой все необходимое. Несколько дней назад Дженет ясно дала ему понять, что не позволит мальчикам сопровождать его на стадион, и у Коула пропало желание спорить с ней по этому поводу. И, честно говоря, сегодня ему было необходимо побыть одному, чтобы о многом подумать.
Настроение у Коула несколько улучшилось, и он торопливо спускался вниз по лестнице. Но в холле он наткнулся на Дженет в темно-зеленой амазонке. Тонкая черная вуаль была откинута с ее лица, которое выглядело таким бледным и осунувшимся, словно она вообще не спала прошлой ночью. Один из суровых шотландцев-грумов стоял рядом с ее хлыстом в руке.
Увидев спускающегося по лестнице Коула, Дженет в легком удивлении вскинула брови, заметив его спортивную сумку.
– Капитан Амхерст, вы будете сегодня играть? – спросила Дженет вежливо, словно обращалась к малознакомому человеку.
Коул остановился.
– Разумеется, вместе со своими прежними однокашниками. – Он изобразил на лице вежливую улыбку. – А вы, мадам, похоже, собрались на верховую прогулку? Что ж, день для этого прекрасный.
– Да, – довольно мрачно подтвердила Дженет. – Мне просто необходимо прогуляться. Не могу больше сидеть взаперти в четырех стенах.
Коул учтиво поклонился и сделал шаг к двери:
– Я прекрасно понимаю ваше состояние, мадам. Надеюсь, свежий воздух пойдет вам на пользу.
Они разговаривали так, словно совсем недавно познакомились, и это раздражало Коула. Неужели минувшая ночь так отдалила их друг от друга? Одна ночь в ее объятиях оборвала их дружбу, которую он начал ценить так высоко? Да, похоже, это так. Что ж, оно и к лучшему. Слишком глубоко его ранило то, как бесцеремонно она прогнала его прошлой ночью.
Дженет нервно натянула перчатки и внимательно посмотрела на Коула.
– Значит, вы отправляетесь на стадион? Тогда... не покажется ли слишком нахальной моя просьба составить вам компанию? Я просто посижу в сторонке и понаблюдаю за игрой.
Коула ошеломили слова Дженет.
– Я и подумать не мог, что вы... – От волнения у него сжалось горло, и он откашлялся. – То есть я хотел сказать... да, пожалуйста.
Дженет взяла хлыст у грума, на ее губах промелькнула легкая улыбка.
– Я просто посижу тихонько, пока вы будете играть. Я не создам вам никаких неудобств и не буду смущать.
– Вы мне нисколько не помешаете! – довольно резко бросил Коул, хотя и старался сдерживаться.
Дженет немного устыдилась своего поведения. Она верхом ехала по Мейфэр в компании капитана Амхерста, хотя и не на бал, а на крикетный матч. Но ведь она все еще была в трауре. Если кто-то и узнавал ее вороного коня, то не подавал вида. И только два джентльмена в военной форме приподняли шляпы при встрече, но было ясно, что они приветствуют Коула, а не ее.
Капитан ехал рядом на крепком гнедом жеребце, на котором после переезда в дом Мерсеров совершал прогулки почти каждое утро. Коул не знал, что Дженет, не в силах сдержать свое любопытство, каждое утро наблюдала за ним через окно своей спальни. По ее мнению, он держался в седле лучше всех ее знакомых, чему наверняка способствовали годы службы в кавалерии. Поэтому Дженет с наслаждением любовалась тем, с какой грацией и легкостью он скачет верхом.
Косясь краешком глаза на Коула, Дженет подумала: «Господи, зачем только я навязалась его сопровождать? Добровольно решила устроить себе еще одну пытку?» Но она не могла забыть о безудержной страсти, которая охватила их обоих прошлой ночью. Она просто не могла вести себя так, словно между ними ничего не произошло.
– Тебе не кажется, что нам надо поговорить? – тихо спросила Дженет.
Коул с некоторым удивлением посмотрел на нее.
– А о чем нам говорить? – мрачно ответил он.
– О многом. Например, о том, что произошло между нами. – Дженет повернулась и внимательно посмотрела на своего спутника. – Я не кокетничаю, ты это знаешь. Должна признать, что ты... ты был просто великолепен.
– В постели? – язвительно бросил Коул. – Ты это имеешь в виду?
Дженет почувствовала, как запылали ее щеки, но, слава Богу, под вуалью Коул не мог этого видеть.
– Да, – хрипло промолвила она. – И, как я сказала вчера, ты нужен мне... не на одну ночь.
Лицо Коула напряглось.
– Тебе нужен постоянный любовник?
– Коул, я... – Дженет закрыла глаза. Он ясно дал ей понять, что не женится на ней, а она скорее умрет, чем будет просить его об этом. – Да, именно это мне и нужно, – вымолвила она наконец.
– Нет! – твердо и уверенно отрезал Коул.
– Нет? – пробормотала Дженет, понимая, что он наверняка услышал боль в ее голосе.