Была уже глубокая ночь, а они все работали. Факелы горели, и это помогало, но дорогу работающим по-прежнему освещала своим серебристым светом луна. Если бы не блеклость всех красок, можно было подумать, что стоит белый день. Время от времени одна из женщин отрывалась от работы и бежала взглянуть, как там дети. Все ребятишки уже спали, трудились одни взрослые. Ночь была теплой, но ветер, усиливался.
Судя по положению луны, было уже далеко за полночь, когда возле Кристы появилась еще одна женщина и начала вязать снопы, но вдруг остановилась.
— Миледи?
Элфит уставилась на Кристу в изумлении. Горничная тоже была вся потная, грязная и донельзя усталая. Ее волосы свисали космами, как у Кристы, и лицо потемнело от въевшейся грязи. Руки покрыты множеством точечных кровоточащих уколов от остей овса — как и у ее хозяйки.
— Миледи, неужели это вы? Здесь? Она была такая измученная, такая взмокшая от бесконечных часов тяжелой работы, что Криста только и могла, что расхохотаться.
— Тогда это, наверное, сон. Какое облегчение! Значит, я точно сплю у себя в постели.
Элфит продолжала глазеть на нее, как на нечто совершенно невообразимое.
— Я уверена, что его лордство не позволил вам оставаться здесь.
В ярко-белом свете луны даже хорошенькое личико Элфит казалось серым и измученным.
— Разумеется, не велел, но и не прогонял… в точном смысле слова.
Девушка покачала головой:
— Вы не должны быть здесь. Зачем это?
— А почему бы и пет? Разве я не буду есть овсянку, как все остальные? Разве она не будет поддерживать мои силы всю долгую зиму?
Элфит растерянно моргнула.
— Да, разумеется… Но… от вас… никто этого не ждет.
— Однако ничего плохого в моем поведении нет.
Они вернулись к работе, хозяйка и служанка вместе, и трудились, пока ночь не состарилась и не занялся с томительной медлительностью рассвет.
Но поля еще не были убраны до конца.
Где-то в разгар ночи, когда луна зашла и над головой мерцали только звезды, Криста уснула. Вместе с ней опустилась на землю и Элфит. Они были не в силах держаться на ногах. Мало-помалу и вес вокруг, мужчины и женщины, упали кто где стоял, но еще прежде, чем прокричал петух, труженики зашевелились и встали на ноги, протирая сонные глаза. Разбудил всех ветер, заметно усилившийся.
Когда Криста помогла Элфит подняться, резкий порыв ветра обмотал им юбки вокруг ног. Разбросанные по земле полотнища, освободившись от веса спящих, полетели от ветра над полем. Дети побежали за ними и за пустыми корзинами, покатившимися по земле. Небо все еще оставалось ясным.
— Может, подует-подует да и перестанет? — сказала Элфит.
Криста кивнула, но не была в этом уверена. В воздухе все еще стоял незнакомый, тяжелый запах.
Ослабевшие, с болью в каждой косточке, они вернулись к своим обязанностям. Руки Кристы словно налились свинцом, и она удивлялась, как они вообще способны что-то делать. Боль между лопатками сделалась просто невыносимой. После часов, проведенных на голой земле, на теле девушки, наверное, было полно синяков. Но когда Криста посмотрела на поля, се поразило, как много уже сделано. Большие участки земли, которые она, перед тем как заснуть, видела нескошенными, теперь оголились. Криста заморгала в недоумении: неужели ей только почудилось, что все работники какое-то время спали?
Все, кроме мужчин, и сейчас размахивающих косами, вяжущих снопы и нагружающих их на телеги. Вышколенные постоянными сражениями, руководимые неумолимым Хоуком, солдаты гарнизона работали всю ночь без отдыха. Мужчины, которые при обычных обстоятельствах не снизошли бы до такой черной работы, забыли о чести своего сословия, о гордости. Они просто исполняли приказ своего вождя.
Едва группа воинов, сопровождающая полдюжины телег, появилась на дороге, крестьяне, среди которых находилась Криста, прекратили работать. Все мужчины как один сняли шапки в знак уважения к усталым воинам, среди которых был и Хоук. Под глазами у него залегли темные тени, у рта обозначились глубокие морщины. Его взгляд упал на Кристу.
Он остановился, в то время как остальные продолжали идти, и уставился на девушку. Криста попыталась было укрыться за чужими спинами, но окружающие ее люди быстро сообразили, кто привлек внимание их господина, и поспешили расступиться. Элфит немного задержалась возле хозяйки, но когда Хоук сбросил с себя оцепенение и подошел к ним, она бросила на Кристу сочувственный взгляд и исчезла.
— Так это вы, — медленно произнес он. Поставил на землю косу, которую нес с собой, оперся на нес и принялся изучать Кристу. — Не говорил ли я вам, чтобы вы возвращались в Хоукфорт?
— Вы сказали, что я могу туда пойти, — негромко произнесла она. — Но для меня это не прозвучало так, словно я непременно должна это сделать.
Она еще не договорила, когда Хоук покачал головой.
— Я ожидал, что вы непременно вернетесь в замок, и вы это отлично понимаете. Почему вы не сделали этого?
Криста набрала в грудь побольше воздуха, чтобы успокоиться. Хоук вроде бы не сердился, он был просто удивлен. Выглядел он тоже очень усталым. Сердце у Кристы сжалось при мысли о том, что лорд работал всю ночь напролет. Добавлять к этому чувство разочарования или неудовольствия было очень неприятно.
— Я хотела помочь, — как можно мягче заговорила она. — Хотела принять участие в общем деле, Хоукфорт должен стать моим домом, а его люди — моими людьми. Мне казалось несправедливым отдыхать в то время, когда вес остальные трудятся.
Хоук моргнул раз и другой и чуть сильнее оперся на косу.
— Вид у вас потрепанный, и вы вся в грязи.
— Прошу прощения, — извинилась она довольно резким тоном. — Вам стоило бы присмотреться к себе.
— Это не одно и то же.
— Почему?
— Потому что я не леди, — ответил он, бросив на Кристу скептический взгляд, словно не мог взять в толк, с чего она так несообразительна.
Услышав нечто столь очевидное, девушка рассмеялась.
— Полагаю, что нет, — сказала она и, немного помолчав, добавила: — Возможно, и я тоже. Или не соответствую вашим представлениям о леди.
Вконец измочаленный, Хоук все же не утратил остроты восприятия. Он сразу понял, что это важно, но его несчастный затуманенный мозг отказывался определить причину. Неохотно признавал, что тут что-то есть, но не больше. Устал как собака. Однако на много дней, а скорее всего навсегда он сохранит уважение к крестьянскому труду в поле.
— Кажется, нет, — произнес он медленно. Его сестра Кимбра была настоящей леди, но настолько необычной, что Хоуку не с кем было ее сравнить. Дора тоже была леди, но лорда передернуло при одной мысли еще о ком-то в этом духе. Его первая жена была леди, но чем меньше задерживаться на воспоминании о ней, тем лучше. Быть может, не столь уж и важно, какой должна быть леди. Главное — это сама женщина, се душа и характер.
Криста выглядела огорченной, но Хоук по-прежнему не понимал, почему. Он уже не помнил, что говорил ей, да и времени не было стоять вот так и беседовать. Хоук чувствовал, как усиливается ветер.
— Мы закончим через несколько часов, — сказал он, — и это хорошо. По крайней мере обещайте мне, что не станете задерживаться в поле лишнее время. Не тратьте его зря. Уходите в замок сразу, как только мы все сделаем.
Криста кивнула, но ничего не ответила, предоставив Хоуку догадываться, с чего это она так присмирела. Она не из смирных женщин, он определенно мог добавить это качество к перечню других, с которыми уже успел познакомиться. Черт побери, у него минуты спокойной не было с тех пор, как она сюда явилась. Чудаковатые слуги, вопиющее переодевание и так далее. Слабая улыбка тронула его губы. Смирение не столь желательно. Спокойствие — вот что ценно. А вообще уже многое можно сказать о норвежской красавице с се веснушками и прочим.