Верена всё ещё прекрасно помнила, как когда-то одну прекраснейшую преподавательницу выгнали с работы и едва не посадили в тюрьму за то, что два придурка, взявшиеся помогать ей вешать шторы, вместе с шторами чуть не повесились сами – запутались в тонком тюле, повисли на нём и так висели несколько минут, покуда не подоспела помощь. И Верена повторения опыта коллеги совершенно не хотела, ей и собственных проблем в жизни с головой хватало, что в привычном, родном мире, что в этом, чужом и пока что непонятном.
Она буквально бросилась к горе-студентам – но застыла на самой нижней ступеньке, не в силах заставить себя сдвинуться хоть на несколько сантиметров дальше.
- Идиоты! – прокомментировал Альбин, весьма точно выразив мысли самой Верены. – Вы что натворили?
Первый курс попытался, конечно, выдать более-менее внятное объяснение, но разобрать хоть одно слово было попросту невозможно. Верена слышала только какое-то беспардонное бормотание, лишённое всякого смысла, и могла наблюдать совершенно растерянных, перепуганных и однозначно безгранично глупых мальчишек.
- Ну что за люди? – прошептала она, прекрасно понимая при этом, что студенты – совсем не люди.
Альбин действовал куда более радикально. Он вихрем спустился вниз по ступенькам, безошибочно определил виновника бардака, схватил его за ухо и с такой силой встряхнул, что тот аж запихал от ужаса. Верену не удивило, что причиной всех несчастий оказался всё тот же Тикки. Его юное, совсем детское лицо было алого, будто свёкла, цвета ещё до того чудесного момента, когда к нему бросился Альбин. Мальчишка, гад, уже научился шкодничать, а вот скрывать, что творит что-нибудь запрещённое, пока что нет.
- Какое заклинание использовали? – прорычал Альбин.
Эльф что-то там пропищал, но Верена не разобрала ни слова. Зато зычный, уверенный голос Альбина звучал твёрдо и чётко, различить можно было не отдельные звуки, а каждую произнесённую фразу. Только сейчас, вслушиваясь в то, что говорил Альбин, Верена вдруг осознала, что язык, которым он выражался, не был ей родным. Она настолько привыкла за несколько дней к иномирной речи, что воспринимала её, будто собственную, и говорила так свободно, как носитель языка, но ведь и звуки, и правила построения предложений – всё было совсем другим! Каким-то… колдовским, что ли.
- Ну-ну! Расскажете господину Алехандро, как вы с помощью боевой магии столы переносили! – рявкнул Альбин. – А теперь вон! Вон отсюда, и чтобы я ни одного из вас до завтра нигде не видел, иначе будете первыми, кто отправится Зораху на корм. У него как раз новый любимчик завёлся, можете отобедать вместе с ним, но если вдруг окажетесь его пищей – такова судьба. Ну? Кому сказал?
Повторять второй раз ему не пришлось. Первокурсники метнулись к выходу, совсем не радостные, а скорее испуганные – должно быть, прекрасно знали, чем им грозит невыполнение задания. Наверное, Альбин действительно имел на преподавателя серьёзное влияние, раз его слово весило гораздо больше слова целой пусть провинившейся, но группы.
- Это ведь надо такое! – дождавшись, пока за последним убегавшим, всё тем же несчастным Тикки, захлопнется дверь, выдохнул Альбин. – Это просто уму непостижимо… Я даже предположить не мог, что им в голову взбредёт…
Он отмахнулся от чего-то невидимого, словно не считал должным объяснять причину своего возмущения, и повернулся к разрухе, оставленной после студентов. Несколько коротких, отрывистых заклинаний – и всё вокруг пришло в движение, закрутилось вокруг собственной оси. Окна башни раскрылись настежь, и всё сломанное, испорченное и нуждающееся в немедленной утилизации, а ещё – пролезающее в отведённое отверстие, вылетало прочь с удивительной скоростью, оставалось только и провожать взглядом. Верена даже восхитилась тем, с какой лёгкостью и элегантностью колдовал Альбин, словно опыт у него был даже не тридцатилетний или сорокалетний, а века эдак в полтора-два.
Когда он опустил руки, в комнате оказалось довольно чисто. Да, надо было помыть полы, стереть пыль, обставить её новой мебелью, а перед этим лучше ещё и поремонтировать, но зато хлама не наблюдалось. Верена поднялась на несколько ступенек выше, заглянула на второй этаж и с удивлённым удовлетворением осознала, что заклинание подействовало на всю башню.
Теперь в её жилище совершенно не осталось хлама.
- Спасибо, - растерянно произнесла она, хотя планировала как минимум несколько недель отвечать Альбину только злыми холодными взглядами, полными искреннего презрения.