И ни слова больше.
Глава пятнадцатая
Перед майскими праздниками мы собрались лететь в США. Документы были готовы, собеседования пройдены. Теперь мы составляли списки и паковали вещи. Маргарита Васильевна, сидя на кровати у себя в комнате или на диване в гостиной, руководила мной, как капитан новобранцем.
- Нет, оставь. Да, возьми. Нет, переложи на другую полку. Все, хватит, я устала.
Мише нравилось наблюдать за нашей суетой. Он чувствовал себя непосредственным виновником этого оживления. Останавливался в дверях и, прислонившись к стене плечом, не сводил с меня глаз. А я, изредка отвлекаясь от шкафов и полок, возвращала ему лукавый взгляд.
Я точно знала, что с нашим переездом в США многое изменится. Да, конечно, я как всегда буду находиться подле Маргариты Васильевны, потому что заменить меня в Штатах будет попросту некому, но я свято верила в то, что смогу понаблюдать за Архангелом в Лос-Анджелесе и воочию увидеть настоящую жизнь Михаила. Я верила, что в США мы найдем выход. Что там мы снова будем вместе.
Миша, кажется, чувствовал то же самое, потому что приезжал чаще, выглядел веселее и вел себя раскованнее.
Были, конечно, и проблемы. Я гнала от себя мысли о полете, думая больше над тем, как путешествие перенесет Мозес. Маргарита Васильевна часто спрашивала меня об опасности для кота. Я успокаивала ее, а сама переживала. Конечно, Миша купил шедевральную переноску-крепость, но все же это была клетка, а клетки, как мы убедились на своем опыте, Мозес не уважал.
Ещё княгиня переживала за Соню - волновалась, что внучка останется здесь одна. Переводила ей деньги, но Соня, торопливо перезванивая, мягко отказывалась и возвращала их обратно. И в доме, в период отсутствия княгини, девушка поселиться тоже не захотела. Приехала только за день до нашего отбытия. Походила мимо чемоданов и сумок, поиграла с котом, поговорила с Маргаритой Васильевной за закрытыми дверями в гостиной и, печальная и бледная, пришла ко мне на кухню.
- Вера, а ей там смогут помочь?
- Болезнь неизлечима. Но ход её могут сгладить. Мы занимаемся каждый день.
Соня вздохнула.
- Как же это несправедливо... А бабушка, правда, пишет дневник?
- Да, это тоже своего рода упражнение.
- Интересно. Она ведь никогда про себя не говорила ничего. То есть говорила, но мало... Ты рисуешь?
Я вскинула брови, несколько озадаченная резкой сменой темы.
- Изредка. Времени нет, как видишь.
- Покажи.
- Хорошо... Пошли.
Я успела закончить две работы: большую картину имения - для того, чтобы можно было повесить ее в доме, и маленькую, чуть менее детальную и чуть более светлую, чтобы взять в путь.
Соня присела перед большой на корточки.
- Ого... Дух захватывает. Бабушкин заказ?
- Мишин, - поправила я.
Меня смущала Сонина отстраненность. Художница будто пребывала в прострации и только делала вид, что наш разговор ей интересен.
- Вы с Мишей больше не вместе? - Соня поднялась и перевела взгляд на меня.
- У нас все сложно, - не вдаваясь в подробности, ответила я. - Мы немного пересмотрели приоритеты и решили повременить с отношениями.
Соня слабо усмехнулась.
- Два сапога пара. А что у тебя с Андреем?
- Ничего. А у тебя?
- Я его обидела. Ненарочно, - Соня оттянула рукава свитера и пальцами прижала край, спрятав ладони. В таком виде она была похожа на совсем молоденькую девчонку, хрупкую и невинную.
- Так извинись.
- Он решит, что я хочу все вернуть.
- Мда... - водился такой грех за Андреем. - Тогда, может, завтра? Когда будешь провожать нас? У него будет время все принять и осмыслить.
- Но вы точно не вместе?
- Да, Соня, точно. Мы друг другу старые знакомые. Однозначно и бесповоротно.
- Понятно, - Соня закусила губу. - А он не...
- Вы чего тут делаете? - в комнату заглянул Михаил.
- Показываю Соне картины.
- Привет, Майк.
- Привет, козявка. Вера, а бабушке ты их продемонстрировала?
- Ещё нет. Вечером, после ужина.
- Отлично. Тогда сегодня поужинаю у вас, а завтра в десять приедем с Андреем.
- Ты не останешься? - грустно спросила я.
Соня отвела взгляд.
- Нет, - Миша отступил, прикрывая дверь. - У меня все вещи на квартире. Не хочу метаться.
Он ушел. Соня двинулась следом, но в дверях обернулась.
- Жалко будет, если вы друг друга потеряете.
В ответ я, по-белоозеровски меланхолично промолчав, пожала плечами. Соня вздохнула и, махнув на меня рукой, вышла.