Пустота.
- Не знаю.
- А надо знать. Мужчины не рискуют своим благополучием ради женщин, потому что думают, что без благополучия женщины от них разбегутся. Мужчины вообще не рискуют.
- Может, тебе просто пока не везло?
- А тебе повезло? - не без сарказма поинтересовалась Алина.
Я вскинула брови.
- После своего виски-кофе ты особенно противная.
- Я противная после мужчин, которые нужны мне, но которым не нужна я. Не слушай меня, - она отвернулась к окну. - Наивная, любящая женщина во мне так устала от забивающих на нее мужчин,
что вообще больше не хочет спорить со стервой, которой достаточно секса по обстоятельствам и без обязательств. Дам ей картбланш. Насовсем.
- Ну, Лин, брось. Это же не ты... Алина? Ты... Ты что, плачешь?
Мне стало не по себе. Алина никогда не плакала из-за мужчин.
Я молча смотрела на её вздрагивающие плечи, не зная, что сказать или сделать.
- Почему, Вера, почему, чем лучше ты хочешь быть, тем охотнее о тебя вытирают ноги? Я же ничего, черт возьми, не прошу, - Алина, не оборачиваясь, всхлипнула. - Ни цацок, ни норок, ни коттеджей на Мальдивах. Только бы было к кому бежать от всего этого... От себя, твою мать...
Я пододвинула стул и обняла подругу за плечи. В этом между нами и было главное отличие - после потерь Алина стала бояться одиночества, а я - им жить.
Всю ночь мы говорили о мужчинах. По сути, это были обычные разговоры о том, почему пазл не складывается, но что-то во мне сдвинулось в сторону глухой обороны. Миша так и не перезвонил, а утром, вернувшись домой и собрав документы, я уехала в центр имени С.И. Рахвиятова - устраиваться на работу, где меня давно ждали.
Меня встретили очень радушно, забрали документы, отправили с сестрой-хозяйкой осматривать отделение, знакомиться с персоналом. После обеда уже был готов мой договор. Завтра я должна была приступить к работе. И все же удовлетворения от этого шага я не испытывала. Чувства смешались в какой-то серый клубок - я переживала за Мишу, злилась на него и отчасти на себя, потому что, не разобравшись, решила все за одну ночь. Или же к этому решению я шла весь месяц? Но если оно верное, почему мне было так плохо?
Я ещё не успела доехать до дома, как зазвонил мобильный. Мельком глянув на экран, удостоверилась - Миша. На душе, вопреки обиде, отлегло. Первым порывом было схватить трубку, но я только крепче сжала руль. Не хотела вести сложный разговор в дороге, а то, что он будет сложным, я не сомневалась.
А Миша все звонил и звонил: один раз, второй, третий.
Припарковавшись у подъезда, я вышла в жару распоясавшегося июня и, шагнув под тень деревьев, взяла трубку.
- Да? - сердце колотилось у самого горла.
- Здравствуй, - от звука голоса Михаила у меня буквально закружилась голова. - Я не помешал? Ты в порядке?
- Я была за рулем. Да, в порядке, - собираясь с духом, ответила я. - Почему ты не отвечал? Что случилось?
- Хм... Ну...
Вот оно - придумывает, что бы наврать.
- Я был в полицейском участке, - с досадой сообщил Михаил. - И телефон у меня отобрали копы.
- В участке?! Почему?
- Меня задержали за нарушение общественного порядка. Но теперь во всем разобрались и обвинения сняты.
- Нарушение порядка? Ты что, подрался? Кого-то ударил?
Тишина.
- Я никого не бил, Вера, - терпеливо ответил Михаил. - Только вывернул руку одному гавнюку, которые решил, что ему можно лапать незнакомых девушек и называть их проститутками.
Каков герой.
- М-м-м... Речь о той девушке с твоего инстаграма?
Миша явно не ожидал такого поворота разговора.
- Погоди... Не понял, о чем ты?
- Ты не смотришь, что постишь в инсте?
- Этим занимается Андрей. В основном, - голос Миши стал глуше - видимо, поставил на громкую связь и решил посмотреть, о чем я веду речь. - Хм... Это... Да, с той вечеринки.
- Отлично.
- Вера, это мой промоутер. Мы... Мы всего лишь коллеги. И что такого в этом... фото...
- В этом? Ничего. Перейди на ее страницу.
- Перешел. Да-а-а... Абзац... Вера, послушай, это ничего не значит. Она просто переиграла. Мы только коллеги. Пойми, мне очень жаль, что так вышло. Это глупость. Вера?
- А я не знала, что думать. Ты не отвечал, и все эти фото... Зачем?
- Что зачем?
- Ты ей это позволил? - меня тошнило от собственного тона. Я будто допрашивала Михаила, клещами вытягивала из него ответы. От его оправданий не становилось легче.