Существуют неразрешенные и крайне сложные проблемы интерпретации квантовой теории и оценки ее метафизического значения [634]. Я не думаю, что восточное мышление поможет нам решить эти проблемы. Я также подозреваю, что все заявления о разрешении этой проблемы в действительности опираются на вестернизированный, или даже калифорнийский, вариант восточного мышления. Кюнг писал, что Капра «в своей эклектичной и нечеткой манере привлек избирательное внимание к некоторым философским аспектам восточного мистического мышления, далеко не всегда отдавая должное всей его сложности и упуская из виду его противоречивость» [635]. Но я действительно верю, что именно эти вопросы, относящиеся к физической реальности, и связанные с ними вопросы естественного богословия, образуют многообещающую область взаимодействия мировых религий, пусть и не очень большую. Вопросы, рассматриваемые здесь, лучше поддаются объяснению и не так деликатны, как те, что относятся непосредственно к сути религиозных традиций. Я хочу задать своим коллегам из восточных религий вопрос: каков их подход к тому тонко настроенному балансу законов природы, который делает столь удивительно плодотворной эволюционную историю вселенной, как показывают нам научные прозрения под знаком антропного принципа? Именно на этом пути мы, смиренные мыслители «снизу–вверх», можем внести свой скромный вклад в экуменическую встречу великих мировых религиозных традиций [636].
Эпилог
Ученые, враждебные религии, склонны заявлять: «Религия, в отличие от науки, основана на положениях, не подлежащих обсуждению» [637]. Тем самым они демонстрируют слабую осведомленность в религиозной практике. В духовном развитии бывают периоды сомнений и смущений, и это хорошо отражено в документах. Есть прекрасное выражение Ансельма Кентерберийского «вера, ищущая понимания», которое означает стремление достичь осмысленной веры. На путь поиска интеллектуальных открытий в религии, как и в науке, выходят люди, относящиеся исследовательски к тому опыту, который связан с их первоначальной точкой зрения, и готовые корректировать ее в свете более позднего опыта. В религии давно знают, что всякий образ Бога, созданный человеком, в конечном счете не соответствует Ему и оказывается идолом. Льюис Уолперт спрашивает: «Почему религиозный опыт следует интерпретировать иначе, чем любой другой опыт, и почему его нельзя подвергнуть обычному научному исследованию?» [638] Ответ таков: всякий опыт подлежит рассмотрению разумом, но рациональность означает соответствие исследовательского подхода природе исследуемой реальности. Я очень сомневаюсь, чтобы Уолперт подвергал «обычному научному исследованию» свои встречи с друзьями или слушание музыки, если, конечно, истолковывать эти его слова в смысле плоского и всеохватывающего редукционизма. Религия вовсе не требует, чтобы все ответы были согласованы прежде, чем начнется дискуссия. Единственное, на чем она настаивает, это на уважении к специфике своего особого опыта и на открытости к тем прозрениям, которые он приносит. Данная серия гиффордских лекций, как и многие из предшествовавших ей, — это поиск основ для мотивированной религиозной веры. Я не нахожу никакой фундаментальной несовместимости между моими поисками истины путем «снизу–вверх» как в области науки, так и в области христианской веры. Исследования необходимы в обеих областях, если мы действительно хотим понять суть вещей. Остается много загадочного, но ученый и богослов могут определить общие задачи в поиске понимания, действуя с открытостью, тщательно и со смирением, осознавая, что мы находимся на берегу великого таинственного океана истины (по словам Исаака Ньютона, для которого и наука, и религия были главным делом жизни).
Словарь понятий
В книге встречаются научные и богословские понятия, которые могут оказаться незнакомы читателю. Разъяснение их в тексте могло бы нарушить логику изложения, так что нижеследующие краткие заметки, надеюсь, окажутся полезны. адопционизм — учение, согласно которому божественные силы и статус были дарованы человеку Иисусу в какой‑то период Его жизни или при Его воскресении, так что Он стал приемным Сыном Божьим.
азеитет — совершенное в себе и через себя бытие, не нуждающееся в каких‑либо объяснениях.
анализа редакций метод — новозаветная дисциплина, которая пытается по–нять каждое Евангелие, исходя из предполагаемой точки зрения автора и общины, в которой текст был отредактирован. анализа форм метод — исследование природы литературных элементов (перикоп), составляющих текст (ообенно Евангелий), с точки зрения их жанровых форм (рассказы об исцелениях, речения и т. д.), происхождения и общественной роли, передачи и развития (особенно в устной традиции, предшествовавшей письменной фиксации).