Эскалация австро-германских притязаний к Сербии была следствием того, что в Берлине знали о неготовности России к войне и были уверены, что она одна (при ожидавшемся Берлином невмешательстве Франции и Великобритании в конфликт из-за событий на Балканах) ограничится только дипломатическими заявлениями. Политики же Великобритании, чьи хозяева стремились столкнуть в войне Россию и центрально-европейские державы (Германию и Австро-Венгрию), поддерживали уверенность Берлина и Вены в безопасности для них самих их балканской политики, уверяя их, что Великобритания сохранит нейтралитет в случае конфликта на материке. О том, что такая уверенность Берлина создавалась, можно узнать и из воспоминаний С.Д.Сазонова, и из воспоминаний германского адмирала А. фон Тирпица [95]. Тирпиц пишет о событиях дня 29 июля (григорианского стиля) 1914 г. [96] следующее:
«В этот день в Потсдам прибыл из Англии принц Генрих с посланием от короля Георга V, который сообщил, что Англия останется нейтральной в случае войны. Когда я выразил в этом сомнение, кайзер возразил: “Я имею слово короля и этого мне достаточно.”» (с. 291).
Поэтому когда Великобритания вступила в войну на стороне России и Франции, вследствие чего война стала безнадежной для Германии, отрезанной английской морской блокадой от мировых рынков, то это стало «страшной неожиданностью» для германского канцлера [97]. Так мышеловка, в которую попали самодержавные монархии России и Германии, не несшие глобальной заботливости о благе всех, была захлопнута.
Но и после предъявления Сербии австро-германского ультиматума не было необходимости приносить Россию на алтарь неудовлетворенных имперских амбиций сербской “элиты”, предоставив наказание сербских провокаторов и зарвавшихся германских мстителей Божьему промыслу [98].
Или же с точки зрения отечественных монархистов священны и неприкосновенны особы только православных помазанников, а в наследных эрцгерцогов-католиков дозволено палить как по мишеням в тире?
Поддавшись на сараевскую провокацию, Николай II упустил единственный шанс сохранить как общеевропейский мир, так и исторически сложившуюся государственность и жизнь своей семьи, вопреки тому, что Г.Е.Распутин (на которого покушение было совершено в тот же день, что и на эрц-герцога Фердинанда) прислал несколько телеграмм, в которых умолял царя не ввязываться в войну. Несколькими годами ранее, когда шли балканские войны, в обществе и при дворе была партия желавших вступления России в войну, но личное присутствие Г.Е.Распутина удержало царя от вступления в войну, что вызвало ненависть к Г.Е.Распутину великого князя Николая Николаевича, будущего главнокомандующего, не справившегося со своими обязанностями в ходе войны, начавшейся в 1914 г. Чтобы Г.Е.Распутин не мешал разжиганию войны в 1914 г., на него было совершено покушение одновременно с сараевским…
Как показывает история, Российское самопожертвование сербам в прок не пошло, и они жаждут новой российской жертвы спустя 80 лет. И нечего им в этом потакать.
Николай II имел возможность выбора возможного течения дальнейших событий между сценарием, известным ему из “пророчеств” монаха Авеля Павлу I, и прямыми предостережениями о судьбе империи и династии, если царь последует этим путем, высказывавшимся неоднократно простым русским знахарем Г.Е.Распутиным, который был против войны именно потому, что она несла народу беды. Промысел бы достиг целей во всяком из двух вариантов, но по разному.
Николай II в своей кадровой политике не препятствовал явить представителям “элиты” их мерзостнейшие качества, чем его правление и отличалось от правления Александра III, выгонявшего со службы за ложь, за злоупотребление служебным положением в личных целях и за нарушение слова, данного царю и другим. Именно политика Николая II попустительства злоупотреблениям по службе, когда статские и военные чиновники — большей частью наследственная “элита” по своему происхождению — не отличаясь благонамеренностью и не испытывая страха перед царским гневом, как то было при Павле I, Николае I, Александре III, норовили употребить служебное положение в целях семейного обогащения, и привела к русско-японской и первой мировой войнам, завершить которые победой Россия была не готова ни морально, ни технико-экономически, ни в чисто военном отношении.
Жертвы народа в обеих этих войнах — оплата паразитизма и своекорыстия правящей “элиты”, которой попустительствовал монарх, не спрашивая солдат и матросов, хотят ли они воевать за дрова на лесных концессиях на корейской реке Ялу (в русско-японскую войну) и за турецкие проливы и крест на мечети Айя-София в столице тогдашней Турции (в первую мировую [99]).
Достойно ли это того, чтобы провозгласить Николая II “святым великомучеником Христа ради”, решайте сами по совести и помните: Христос не приносил в жертву чьему-либо корыстолюбию других людей, а учил жить так, чтобы ничего подобного не было.
Анализ истории двух последних царствований говорит, что объективно Николай II своей политикой способствовал созданию в стране революционной ситуации и краху сословно-кастового строя и монархического способа правления. Если он это понимал и действовал, осуществляя эту цель сознательно, то это действительно подвиг христианского самопожертвования монарха ради искоренения монархии и сословно-кастового строя, угнетающего человеческое достоинство большинства населения и препятствующего снисхождению Царствия Божиего в общество людей. Если это так, то сторонники реставрации монархии в России наших дней преступили через самопожертвование последнего земного царя России.
Но по нашему мнению, царь был действительно православно веровавшим в Бога, в таинства, в свою “харизму”, вследствие чего и сам лично, и монархия пали жертвой истинных таинств Жизни, через которые осуществляется во все времена Божий промысел. Если бы это было не так, то царская семья миновала бы Екатеринбургский подвал: Бог проводит в обход Голгофы всех тех, кто воистину готов пройти и через Голгофу, осуществляя непреклонно по совести Его благой промысел.
Объективно Николай II, отказавшись прежде всего от внешней политики, проводимой Александром III, создал условия для ниспровержения монархии в России. Как пишет в своих воспоминаниях Иоанн Кронштадский — святой Русской православной церкви, — несколько раз по его молитве Бог возвращал к жизни умерших, но молитвы о даровании здоровья и продлении лет царствования смертельно заболевшего Александра III, остались без последствий. Продлись же царствование Александра III еще лет двадцать (он был сторонником поддержания сословно-кастового строя и умер в возрасте всего 49 лет [100]) — не было бы ни русско-японской, ни первой мировой войны [101], вызвавших обе революции в России. Монархия бы сохранилась. Облик мира — политический — был бы иным: Россия, а не США стали бы единственной сверхдержавой-монархией. Но этот вариант не отвечал Высшему Промыслу.
Известно, что семья Николая II обособилась от “элиты” и жила уединенно, а общество знало о ней больше выдумок, и прежде всего злоумышленно порочащих её, нежели достоверной информации, но при этом царская семью не вернулась и к образу жизни народа: несколько дворцов и парковых ансамблей с многочисленной прислугой каждый, что превосходит жизненные потребности семьи, с учетом даже потребностей обеспечения государевой безопасности; флотилия императорских яхт, каждая из которых размером несколько меньше крейсера тех лет; царь — “хозяин земли Русской”