Люди из обслуги торпедных аппаратов пришли к карцеру Ворго и в полной тишине перебили вооруженную охрану. Освободившись, Ворго не спешил кого-либо благодарить. По большому счёту, он вообще ничего не сказал, кроме нескольких отрывистых фраз о расположении боевых сервиторов в грузовом отсеке, да о том, как с ним обращались Сёстры Битвы.
Освободители Ворго вовсе не были его друзьями. Некоторые из них люто ненавидели гардемарина в прошлом, подкарауливали по тёмным коридорам и вытряхивали все деньги. Между ними всеми было что-то общее, но ни один из собравшихся не мог сказать что именно. Вместо этого они разошлись в разные стороны, с одной целью и одним выражением лица.
В генераториуме «Меркуцио», где духи машин хлопотали под оболочками реакторов, передавая энергию во все корабельные системы, несколько молчаливых людей подошли к служебным порталам. Перед ними вращались огромные шестерни охладительных контуров. Подождав десять оборотов, группами по три люди сиганули прямо под зубья механизма. Разумеется, тела перемололо вмиг, но оставшееся месиво из костей и мяса заставило машину запнуться, а затем полностью встать. Тут же прекратилась подача охладителя к реакторам, и взвыли сирены.
Ворго с основной частью бунтовщиков шёл к грузовым палубам. Ручейки людей втекали в толпу со всех сторон. Новоприбывшие несли в руках герметичные банки с химической мазью из хранилищ техножрецов. Эту мазь адепты Бога-Машины применяли в вакууме, обрабатывая ею широкие линзы лазерных пушек. Там, в безвоздушном пространстве, эта тягучая жидкость помогала уберечь поверхности от повреждения микрометеоритами, но здесь, при контакте с воздухом, последовала бы гораздо более интенсивная реакция.
После случая с гардемарином Сестра Мирия запросила и получила для охраны узника третьего боевого сервитора из штатного комплекта фрегата. Теперь Мирия следила, чтобы никто из членов отделения не оставался с Воном один на один. Пары Целестинок посменно сторожили заключённого круглые сутки.
Лета и Иона стояли на часах, когда направленный взрыв выбил люк. Машины растерянно завертелись на месте: их авточувства вывел из строя оглушительный хлопок взрывной волны. Дула оружия сервиторов бесполезно двигались из стороны в сторону, не в силах зафиксировать цель. Но для Сестёр Битвы это не было препятствием. Людей, толкающихся, протискивающихся сквозь рваную дыру в стене, встретил огонь болтера. «Годвин-Диаз» Леты задёргался в её латных перчатках. Блестящая филигрань и гравировка отражали вспышки выстрелов, катехизис воздаяния вспыхнул на стволе и казённой части болтера. Огнемёт Ионы изрыгнул струю оранжевого пламени. Огонь ударил через весь отсек, облизывая, пожирая людей. Но они всё прибывали и прибывали. У некоторых были примитивные дубинки, другие сжимали в руках запечатанные банки. Иона заметила Ворго, метнувшего одну такую в сервитора. Стекло разлетелось на груди илота, и его фигура утонула в магниевой вспышке. Струйки едкого серого дыма шли следом за кислотой, вгрызающейся как в плоть, так и в имплантаты.
- Сёстры, к оружию! – крикнула Лета в вокс-передатчик, закреплённый на шейном кольце, но её голос заглушил вой главного казарменного ревуна фрегата. Когда жар, накопившийся в моторном отделении, стал мешать работе когитаторов, «Меркуцио» начал заваливаться на бок. Находясь здесь, в глубине корабля, Лета никак не могла этого знать.
Множество матросов набросилось на другого сервитора; они повалили его на пол и придавили телами оружие, подставили свою плоть под выстрелы дробовика. Лицо Леты сморщилось от отвращения, и только сейчас она обратила внимание на то, что люди не говорили, не кричали, не вопили от бешенства. С наивными глазами, безмолвные умирали они, лишь бы только задавить стражей арестанта.
Ещё один химический взрыв известил о гибели последнего сервитора, и тогда нападающие хлынули вперёд, перепрыгивая через трупы товарищей, десять или двадцать человек двигались как единая масса, как единая волна. Сестра Лета увидела, как Иона покачнулась, задыхаясь в клубах ядовитых испарений из самодельных кислотных бомб. Открытое лицо быстро покрылось химическими ожогами, а глаза распухли. В отличие от сверх-воинов Адептус Астартес, у Сороритас не было генных модификаций, которые позволили бы спокойно продолжить бой после такого.
Вдох горького дыма отозвался в груди Леты острой болью, а во рту почувствовался привкус меди. Молчаливая толпа надвигалась на неё, позволяя Сестре Битвы выпустить весь магазин в такую удобную мишень. Когда раздался холостой щелчок, все они бросились вперёд и общими усилиями заставили Целестинку упасть на колени.
Время расплылось в зловонную галерею едких испарений, затуманивающих разум. Ядовитый дым путал мысли. Иссохшими, потрескавшимися губами Лета беззвучно шептала Литанию Божественного Наставления, умоляя Императора поддержать в её сердце пламя веры.
Лета заставила себя подняться на ноги. Оружие выскользнуло из её рук в какой-то момент, и теперь Сестра силилась вспомнить, где и когда именно, но дым делал всё неестественным и расплывчатым; каждый вдох тупым ножом проходился по горлу, а мысли ползли со скоростью ледника.
Она сосредоточилась. Ворго держал в руках пучок кабелей и несколько металлических деталей. Зеленоватая жидкость стекала с тех их мест, которыми они были погружены в бак. Ворго с трудом дышал, но глаза его были равнодушны и влажны. Позади плотного матроса голый мужчина одевался в грязную робу, проводя раненой рукой по седеющей шевелюре. Он почувствовал взгляд Леты, развернулся и взглянул в её лицо.
- Вон, - она задыхалась. Ответом была холодная ухмылка и кивок в сторону разбитой капсулы. В воспалённые глаза Леты словно подсыпали песка, и она с трудом моргала: - На воле…
- Да, - от его уверенного голоса веяло холодом, - сложись всё иначе, могло бы быть даже весело.
Он похлопал Ворго по плечу и указал на разорванный вход.
- Отличная работа.
- Предатель, - просипела Лета.
Вон покачал головой.
- Не злись, Сестра. Он понятия не имеет, что творит, - по его лицу бродила лёгкая улыбка, - как и все они.
- Скоро здесь будут другие Сёстры. Ты умрёшь.
- Я предпочту уйти. Надолго. Всё это было спланировано, Сестра, - псайкер подошёл к Ионе. Женщина лежала, с трудом хватая маленькие глотки воздуха.
Лета попыталась подняться на ноги, чтобы помешать Вону, что бы он ни хотел сделать, но матросы ударили её и повалили обратно на палубу. Сапоги застучали по доспехам.
Псайкер шептал что-то Ионе на ухо, поглаживая рукой её белокурые волосы, и Сестра Битвы судорожно зарыдала. Потирая руки, Вон встал явно довольный собой.
- Ты не сможешь уйти, - хрипло сказала Лета, - Этим нас не остановить. Мои Сёстры преданны. Они ни за что не дадут тебе сбежать с этого корабля!
Он кивнул.
- Да, они преданны. Я это видел.
Преступник взял у одного из своих спасителей зазубренный нож и подошёл ближе. Ворго и остальные держали Лету, чего-то ожидая.
- Этот вид преданности ведёт к фанатизму. А он, в свою очередь, делает человека эмоциональным, склонным к безрассудству, - он повернул нож в руке, чтобы поймать блик. – И я использовал это себе на пользу.
Лета попробовала что-либо возразить, но Вон одной рукой отклонил её голову назад, а другой вонзил нож ей в горло.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
"Королус" был настоящим уродом в семье звездолетов. На нем не было варп-двигателя, и он не мог совершать межзвездные путешествия, в отличие от своих собратьев. И когда большинство судов на службе у Человечества были, пусть и грубоватыми, но произведениями искусства, "Королус" не многим отличался от горы списанных с лихтеров топливных баков, скрепленных трубами и честным словом. Оснащенная примитивным реактивным двигателем и доживающим свой век машинным отделением с какого-то погибшего судна, эта шаланда курсировала внутри системы Нева, от ключевых миров к отдалённым спутникам-мануфакториумам, перевозя химикалии и жизненно важные дыхательные смеси. Тихоходное и хрупкое, это судно никак не было готово к буре, что вскоре должна была разразиться.