Вдруг в один миг перед синеглазым офицером очутилась лёгкая фигурка и заслонила горца от его удара. Это женщина… Чадра её отброшена на спину, и юное бледное личико почти у самого его лица.
— Патимат! — вскрикивает Миша Зарубин и роняет саблю.
Там, на краю гудыни, в свою предсмертную ночь он видел уже раз это юное личико… Видел мальчика-горца с этими знакомыми чёрными глазами и теперь сразу узнал его.
— Патимат! — ещё раз произносят его губы.
— Есырь Гассана! Гяур-кунак! — отвечает она, разом узнав в свою очередь бывшего Веденского пленника, и счастливая улыбка озаряет её бледное лицо.
— Эй, кто из вас знает по-чеченски? — в ту же минуту обращается к солдатам Миша.
Один из апшеронцев, солдат Сидоренко, выступил вперёд; он побывал когда-то в плену Шамиля и знает горский язык.
— Скажи ей, — приказал ему Зарубин, — что, кто бы ни был этот, — он кивнул на Абдурахима, — я дарю ему жизнь. Из-за неё дарю… За её доброту и заботы обо мне в ту ночь, на краю гудыни, когда я сидел в плену. Переведи ей и спроси, кто она.
Солдатик в точности исполнил приказание. Выслушав ответ Патимат, он перевёл его своему начальнику.
— Она не простая горянка, ваше высокородие, — пояснил он. — Дочкой самому Шумилке приходится… а этот горец муж ейный, значит, — бесцеремонно ткнул он пальцем в Абдурахима.
Дочь Шамиля? Патимат? Сестра Джемала? Та самая сестра, за которую Джемал просил заступиться его, Мишу? Патимат, подруга Тэклы, добрый ангел сераля!..
Так вот с кем столкнула его судьба.
— Патимат… голубушка… милая! — оживлённо заговорил Миша, протягивая руку молодой женщине. — Как я рад, что вижу вас… Ведь Джемал мне друг… кунак был… Да переведи ты ей, ради Господа, Сидоренко! — нетерпеливо крикнул он солдату.
Тот живо исполнил приказание. Патимат радостно закивала головою.
— Яхши! Яхши! Кунак Джемала наш кунак, — залепетала она оживлённо, и вдруг лёгкий румянец, набежавший было на её лицо, внезапно скрылся, и она снова побелела, как стены сакли.
— А отец? Где отец? Урус, не знаешь? — схватив за руки Мишу, в смертельной тоске прошептала она.
Сидоренко, продолжавший свою роль переводчика, перевёл её слова.
Миша, ничего не знавший про Шамиля, поспешил, однако, успокоить свою старую знакомую.
— Скажи ей, братец, что Шамиля мы разыщем и отведём её к нему. Что я не дам её в обиду и буду защищать обоих, потому что они близкие моего друга Джемала. Переведи ей это.
Тот исполнил приказание молодого офицера.
Тогда Абдурахим, до сих пор хранивший упорное молчание и мрачно поглядывавший на своего недавнего врага, выступил вперёд и сказал:
— Я знал и прежде, что урусы храбры и дерутся, как львы, но что они великодушны, это я узнаю теперь. Веди нас к сардару, саиб. Там наш отец!
Сидоренко передал его слова, и молодые люди крепко пожали руки друг другу.
Глава 8
Пленный вождь
ту же минуту, когда из мечети вышел Шамиль в сопровождении своей верной свиты, громкое «ура!» пронеслось над аулом.
Это «ура!» заставило вздрогнуть до сих пор бесстрашного имама. В этом «ура!» ему почудился голос смерти.
Магомет-Худанат, следовавший за своим вождём и повелителем, увидя этот трепет, успел шепнуть ему:
— О святейший! Прикажи, и я обнажу шашку… Умрём в газавате, имам, но не дадим торжествовать урусам…
— Нет! — угрюмо ответил Шамиль. — Аллах требует, чтобы я испытал за мои и ваши грехи весь ужас унижения перед врагами и принял позорную смерть в плену и из их рук. Пусть исполнится воля Его!
На площади аула уже ждал имама присланный за ним главнокомандующим полковник Лазарев.
— Имам, — обратился последний к Шамилю, — всему миру известно о твоих подвигах, и слава их не померкнет никогда. Мы, русские, привыкли ценить и уважать героев, даже если они наши враги. Если ты, покорясь силе судьбы, выйдешь к главнокомандующему и предашься великодушию нашего государя, то спасёшь этим от гибели тысячи оставшихся в живых, тебе преданных людей. Заверши же твои славные подвиги поступком благоразумия и великодушия и сдайся добровольно… От имени главнокомандующего даю тебе честное слово русского офицера, что тогда ни один волос не спадёт с головы твоей и всех твоих близких… Главнокомандующий, кроме того, будет ходатайствовать перед государем об обеспечении будущности твоей и твоего семейства.