На следующий день после дружеского ужина Марина ушла со своим «аристократом» на прогулку по вечерней Тюмени, а Вера принялась убирать со стола пустые бутылки и грязную посуду, тогда как второй гость, Сергей, скромный участковый врач из ближнего с Тюменью района, уходить не спешил и с интересом за ней следил.
– Сергей, по какому праву вы мне строите глазки?.. Учтите, что мне не нравятся подобные штучки. Вам пора домой!
Но тут застенчивого курсанта потянуло на взятие неприступных «баррикад».
– Вы всегда такая серьёзная? Вера, мы с вами студенты, так что нам мешает вспомнить молодость? Разве любить мужчине женщину в нашей стране запрещено!
– Это ты спросишь у своей жены… Серёжа, давайте поговорим по душам, зачем вам лично нужны мимолётные увлечения. У вас есть семья, а у меня в деревне трое маленьких детей и очень строгие родители. Прежде всего не надо ко мне приближаться. Эй, убери руки и подотри слюни!.. И не надо на меня так умоляюще смотреть… ведь я уже давно, как это лучше сказать… не женщина.
– Не женщина? О боже, а кто вы?..
Вера добилась цели, гость ещё раз подозрительно посмотрел на неё, уже как на бесполую коллегу, и удалился, а для неё настало время задуматься, кто же она такая, если не мужчина.
Два месяца учёбы на курсах усовершенствования врачей пролетели быстро. Экзамены успешно сданы, и настала пора возвращаться по домам. Вера ехала на рейсовом автобусе в Андрюшино, где её ждали дети и родители.
Зима покрыла землю пушистым снежным одеялом, сверкающим на солнце белизной. Сидя у окна, женщина впервые за столько лет наслаждалась жизнью, любовалась убегающим пейзажем и ощущала приятное желание быть обласканной любимым мужчиной.
По приезду домой это желание не пропало, а наоборот, уже мешало Вере жить, работать и воспитывать детей. Папа и мама, заметив позитивные перемены в настроении дочери, уехали обратно в Караганду, словно чувствуя, что их дочь задумала в самый Новый год стать счастливой!
Старт новой жизни должен был начаться со встречи с достойным мужчиной, одиноким трезвенником, в зрелых годах. Из всех андрюшинских мужиков её выбор пал на Ивана Илларионовича, бобыля и бригадира электриков, ибо он лучше всех подходил на роль Вериного возлюбленного, встреча с которым произошла по чистой случайности.
В тот год зима пришла рано, она сначала укутала землю белоснежными перинами, а потом навела на всё живое крепчайшие морозы. Темнело рано, а свет во врачебном доме включался варварским методом – ударами кулака по стене в коридоре или по дверному косяку на кухне. Пригласить в дом Ивана Илларионовича порекомендовала Вере благородная Наталья Александровна, фельдшер по детству, которая охарактеризовала этого деревенского электрика как человека серьёзного, богатого, коммуниста по крови, собирающегося до старости жить в родительском доме, заботясь о маме и папе.
К мнению Натальи Александровны не прислушаться было бы глупо, потому что для Веры она олицетворяла собой счастливейшую женщину, имеющую завидный авторитет в Андрюшино, знатного мужа и послушных сыновей, а также и новый дом, где с радостью встречали гостей.
А в семье Лебедевых гости не приветствовались, тем более мужского пола, так как мужчин Пират на дух не переносил, считая каждого из них врагом своей хозяйки, но приход электрика он только облаял, потому что Вера предварительно закрыла его в будке.
Иван Илларионович скептически оглядел жильё врачихи, на которую посмотрел очень неодобрительно исподлобья, и без разговоров принялся за дело, но вёл себя не как мастер по электрическим проводкам, а как настоящий хозяин этого дома. Сам он был невысоким коренастым мужчиной, а белые валенки до колен, полушубок на меху и натянутая до бровей шапка-ушанка делали его похожим на гриб боровик, которому грибной сезон не указ.
Не зная, как подобает вести себя одинокой, но приличной женщине, Вера попыталась развлечь электрика разговорами о политике, о культурной жизни страны, но тот ни на какие контакты с пользователем оголённой электропроводки не шёл. Видя такую нелюдимость человека, взобравшегося по стремянке к самому потолку, где находился электросчётчик, Вера замолчала и присела на тумбочку под вешалкой. Она сидела, сложив руки на коленях, под детскими шубами и с интересом наблюдала за работой Ивана Илларионовича, удивляясь его способности разбираться в электропроводах, запутанных в безобразный разноцветный клубок.
Понимая, что приближался момент расчёта за услуги, женщина запаниковала, ведь денег в доме не было, как и водки. Думая о том, как можно рассчитаться за работу электрика без денег и водки, она сделала мысленное заключение, что электрик – флегматик со скудными эмоциями и недостаточным воспитанием. Вопреки этому резюме, ей импонировали уверенные движения мужчины, его неторопливость и степенность. Красное от мороза лицо Ивана Илларионовича выдавало любителя зимней рыбалки, а в прищуре маленьких глаз чудилась охотничья хитринка, а ещё он был обладателем прямого, с горбинкой носа, обветренных губ и волевого подбородка.