– Вера, ну зачем нужно так много говорить? Давай будем наслаждаться тем, что даёт нам жизнь. Ночь такая лунная, стынут звёзды, а нам вместе тепло и так хорошо.
Иван не догадывался о том тревожном чувстве, которое поселилось в сердце женщины после его слов. В наслаждении от близости она не теряла голову, а понимала, что расставание неминуемо. Вера нежилась под боком у Ивана и в любовной неге гладила пальцем черты его лица, чтобы запомнить их, хотя бы на ощупь. С рассветом под громкий лай Пирата гость ушёл, и Вера приняла решение больше никогда не звонить ему, ни в нужде, ни просто так. Иван об этом ничего не знал, он не звонил, ни вечером, ни днём.
Незаметно подошло Крещение.
Катюша любила гадание и мистические тайны новогодних праздников, которые можно было назвать народными традициями. Она долго уговаривала маму принять участие в гадание на блюдце, но та не согласилась.
После гадания в совхозе «Мирный» Вера дала себе зарок больше не связываться с нечистыми духами ни при каких условиях.
***
В ту ночь тоже на дворе стояли крещенские морозы. Окна в зале врачебного особняка, где жила семья Лебедевых, полностью обледенели, в углу тёмной комнаты светился красными спиралями обогреватель, а на обеденном столе горели свечи.
Женя с младшими детьми спали на втором этаже, а Вера с Катей гадали. Перед ними на картоне чернел круг, по периметру которого стояли буквы алфавита. Вера вызывала духи умерших знаменитостей, гадание шло на воздыхателей её старшей дочери.
В какой-то момент вместо ответа на по-детски наивный вопрос Кати блюдце ожило и стало метаться от одной буквы к другой. Слова складывались в какие-то проклятия и ругательства. Вера от страха быстро включила свет, оставила духов в покое, и они с Катей пошли спать, а ночью в доме случился пожар.
Одному богу было известно, каким чудом Катя проснулась в комнате, наполненной густым дымом от тлеющей подушки, и спряталась в туалете. Веру сквозь сон насторожило то, что дочь уже долго сидит в туалете, она вышла и сразу почувствовала гарь, вбежала в спаленку дочери и распахнула окно, и подушку охватило пламя.
Тушила пожар вся семья, и после этого случая прошли годы, но никаких гаданий в доме не допускалось.
***
Младшие дети спали, Катя задерживалась у подружек, и Вера, закрыв заслонки в печке, прилегла на кровать. В крещенскую ночь плохо спится в одиночестве, больше думается о том, что не сбылось. Оказалось, что для Ивана переспать с женщиной было субботним развлечением, а для неё – почти браком.
Прошло ещё недели две.
Как-то раз, в обед Вера сидела в кабинете бывшего заведующего больницей Петра Петровича, ушедшего на пенсию. Дверь открылась без стука, и в кабинет пожаловал сам Иван Илларионович, но не потому, что соскучился, а потому, что заболела его мама.
– Конечно, после обеда я обязательно зайду к вам, тем более, что адрес ваш я уже знаю. Осмотрю вашу маму и назначу лечение.
– Вера, ты куда пропала? Почему не звонишь? – совсем не кстати начал выяснять отношения Иван.
– Это я-то не звоню? А ты?
Вера поднялась со своего стула и близко подошла к мужчине, чтобы сказать ему в лицо то, что думала и что решила.
– Я должна вам сказать, уважаемый Иван Илларионович, что такие отношения, какие есть между нами, не могут быть продолжены. Вы, Иван Илларионович, можете развлекаться с любой другой женщиной в округе, это ваше право, но только не со мной. Больше об этом говорить не стоит, останемся знакомыми, и не более того.
Последовало молчание, которое прервал мужчина.
– Вера Владимировна, почему ты всё решила сама, и за себя, и за меня?
Вера промолчала, а Иван покинул кабинет в хорошем расположении духа. Он был явно доволен этим коротким разговором, потому что в жизни предпочитал держаться в стороне от всего, что могло бы нарушить его благополучный быт и славу деревенского бобыля.
Любовь не щадит тех, кто относится к ней свысока.
И для Веры эта новогодняя ночь любви только подтвердила пророчества поэзии Михаила Лермонтова.
И скучно, и грустно! – И некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Желанья… что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят – всё лучшие годы!
Любить – но кого же? – на время не стоит труда,
А вечно любить невозможно…
В себя ли заглянешь? – Там прошлого нет и следа,
И радость, и муки, и всё там ничтожно.
Что страсти? – Ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка,
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг —
Такая пустая и глупая шутка!
Февраль на дворе рвал и метал, но был бессилен остановить приближение весны, а жители деревни готовились праздновать Масленицу.