главаря дрогнул — пока приходилось взбираться в гору, он не чувствовал холода, но
когда теперь он остановился на продуваемой возвышенности в до сих пор не
высохшей одежде, у него не попадал зуб на зуб.
— Мыться без одежды ты не пробовал? — решил пошутить Джефф.
— Местные всегда моются в одежде, — вмешался Бес. — Некоторые принимают
душ без верхней одежды, но штанов и рубашки здесь не снимают никогда. Если
снимешь одежду, им сразу станет ясно, что ты кафир!
— Спасибо за справку! — недовольно бросил в ответ Джефф.
— А где Кибрал? — с тревогой спросил Джарек.
Кэно опустил голову.
— Кибрал убит. Больше ничего не спрашивай.
Он подошел к костру и сел на разрушенную стену крепости, почти полностью
ушедшую в землю. Его лицо было горделивым и вдумчивым, но как только Кэно
молча опустил голову на грудь, скрестил руки и погрузился в тревожные мысли, его
мужественный покой будто растворился.
— Нам не место здесь, — проговорил он. — Эта страна нас не ждет.
— Из-за письма случилось? — все же спросил Бес. — Мужики в общих чертах
поведали.
— Да что уже это меняет? — сухо ответил Кэно.
— Нет, это важная информация. Хотя если бы бумажку мне принесли — я бы
прочитал, так было б лучше для всех. Ну, кроме духов. Однако и так можно понять, что им там сообщили и чего они взбесились — шурави придут.
— «Советы»? — переспросил Джарек, осознавая осложнение ситуации. — Так от
Файзабада до этой глуши… ты сам говорил, что здесь даже постов царандоя нет!
— И, тем не менее, они как-то прознали, что здесь укрывают душманов, —
констатировал Бес. — Хорошо, что мы теперь тоже в курсе – нам-то идти им
навстречу. Сарбазы там, — он указал куда-то в строну перевала по другую сторону
глубокого ущелья, — конечно, так или иначе, сообщат о приближении группы
трассерами. Большинство этих «зеленых кепок» — бывшие духи, вот, содействуют
своим, как могут. Но иметь время на подготовку — однозначное преимущество.
— Четко и по делу, — удовлетворенно оценил размышления разведчика Кэно. —
Я малость отогреюсь — и двинем к твоему оружейнику.
— А как же ужин? — занервничал проголодавшийся Картер. — Мой желудок
прилип к позвоночнику и готов переварить сам себя.
— Ну, пока ты будешь занят жратвой, Бес обрисует мне маршрут. Идет?
— Идет! — радостно воскликнул Джефф.
Джарек решил также присоединиться к трапезе. Бес снял шапку и пригладил свои
короткие волосы.
— Мы пойдем по этой дороге, — начал объяснять он, указывая на планшет с
картой, — до того поворота, потом свернем направо и двадцать шесть километров по
хребту. Потом спуск, примерно столько же. Соседний аул — почти такая же задница
мира, никаких законов, кроме племенных. Там есть человек по имени Рашид, в дукане
возле чайханы. Работает давно, с Китаем и Пакистаном, есть все: от кинжалов и сабель
до гранатометов и, если повезет, даже зенитки. Он, конечно, как любой торгаш, заливает и может впарить такую кустарщину, но проверенным людям — никогда.
Своим у Рашида на порядок дешевле.
— Это просто отменно, старина! — похвалил его Кэно. — Ты же у него свой, так?
Бес кивнул:
— Шайтан из Пакистана! — хрипло усмехнулся он. — Как-то так сложилось.
— Джефф, долго еще ты будешь жрать?! — крикнул на подручного Кэно.
— Я уже все, — ответил Картер, выкидывая банку из-под тушенки. — Спасибо, Чертяка!
Бес махнул на него рукой и стал собираться.
— Предупреждаю: дорога непростая, жизненно важно смотреть под ноги! —
предостерег он товарищей. — Все-таки, и здесь иногда идут боевые действия. Тут
один друг мой хороший на днях отдал душу богу — наступил на мину. Все, что от
него осталось, можно в пакет собрать. Даже хоронить не стали. Вот как здесь бывает!
— Как же вам повезло, — иронично заговорил Кэно, — что вы не знаете, откуда я
сегодня пришел и что пережил! Так что в предупреждениях я не нуждаюсь — я знаю, как здесь бывает.
— Ты о гибели Кибрала? — поинтересовался Джарек.
Кэно потер рукой шею — боль после попытки удушения еще не прошла.
— Не только… — угрюмо ответил он и харкнул в строну, словно пытался
освободиться от боли в гортани.
* * *
Над горными хребтами воинственного Афганистана восходил холодный рассвет.
Облака над белыми зубцами гор наполнялись тусклым золотом лучей солнца.
Наиболее отдаленные пики казались совершенно прозрачными в первых колких лучах, над ними легкой рваной пеленой слался утренний туман.