Кто ощутил сердцем страх,
Кто смотрит в пропасть,
Но смотрит с гордостью в глазах!
Группа «Ария» «Беги за солнцем»
Герман Блейд добровольно ушел в отставку сразу после завершения операции по
освобождению Статен-Айленда. Его пост занял майор Джексон Бриггс. Соня Блейд
проводила время в интенсивных тренировках, практикуясь в рукопашном и ножевом
бою, в стрельбе и совершенствуя общую физическую подготовку. Ее охота
продолжалась. Она не отрекалась от своей клятвы, что ее миссия будет выполнена
лишь тогда, когда бессердечный и беспринципный убийца Кэно будет мертв.
С поддержкой Джакса лейтенант Блейд упорно продолжала расследование. Ей
удалось арестовать Горца в Квинсе и Джеффа Картера в Детройте. Однако, несмотря
на применение самых жестких методов, оба не сдали Кэно. Впрочем, шотландец
клялся, что ничего не знает, якобы он простой бармен, которого никогда не посвящали
в дела анархистов. К тому же, их дела в Детройте были преимущественно до него, а
дела в Статен-Айленде — без него. Горец утверждал, что хотя «Черные драконы» и
дали ему средства на переезд и открытие нового заведения в Квинсе, он никогда
ничего не значил для их организации. Он был готов рассказать, что едят и пьют
анархисты, если это как-то поможет следствию. Шотландец не изменил показаний
даже после самых жестоких допросов, и агенты были вынуждены признать, что ему
нечего было предъявить. Коннора отпустили, и он поспешил навсегда уехать на
родину. Конечно, соглашаясь намеренно подставиться, чтобы сбить со следа
Разведывательное агентство, он говорил Кэно, что настало время и ему, Горцу, побыть
Храбрым Сердцем. И он храбро выдержал все, но не был готов пережить нечто
подобное еще раз. Джефф Картер же ни на одном допросе не сказал ничего. В итоге
для него все кончилось казнью без суда. В ходе очередной попытки дознания Джакс
избил его до смерти.
Соня не поддавалась отчаянию. Она повторяла, что найдет Кэно, во что бы то ни
стало и пройдет ради этого все круги ада. Сослуживцам казалось, что в своей
одержимости она становилась женщиной из литой стали, совершенно бесчувственной
и беспощадной, но одной ей было известно, что привело ее понурым майским вечером
на могилу Векслера — одиночество.
— Этот грязный головорез за все заплатит! — с желчной злобой причитала
лейтенант Блейд. — Я знаю: эта смерть не вернет мне тебя, но таких, как этот Кэно, нужно отстреливать, как бездомных собак, чтоб на людей не бросались!
— И что ты сделаешь? Где будешь искать? Не будешь же вышибать ногой
каждую дверь в надежде увидеть за ней Кэно и пристрелить его?
Соня вздрогнула и обернулась — за ее спиной стоял человек в темной
камуфляжной одежде и высоких черных боевых ботинках. На его лицо легла тень
черного капюшона. Он дышал громко и хрипло, и это рычащее дыхание вселяло
тревогу.
— Кто ты? — спросила Соня, вынимая из кобуры Desert Eagle.
— Теперь простой бродяга, — ответил странник и, хрипло вздохнув, скинул
капюшон. В сумерках блеснули стекла респиратора.
— Кабал, — с облегчением узнала скитальца лейтенант Блейд.
— Я тоже ненавижу Кэно и желаю его смерти, как ты понимаешь, — шепотом
заговорил Кабал. — Позволь предложить тебе свою помощь в последний раз.
Соню пробрал озноб, ее сердце вздрогнуло.
— Почему ты говоришь: «В последний раз»? — запинаясь, спросила она.
Кабал понурил голову:
— За двойное предательство «Черный дракон» захочет найти меня. Почему бы
нам не позволить им сделать это?
Соня Блейд схватила Кабала за запястья и с тревогой взглянула на его лицо, но
увидела только свое отражение в линзах его железной маски и слезы на собственных
глазах.
— Нет! — выкрикнула она с надрывом. — Этот паршивый гад столько лет
забирал у меня тех, кто мне дорог! Ты мне дорог! Ты уже столько сделал! Сдал
«Черных драконов» Мавадо, а потом дал мне повод арестовать «Красных драконов», сообщив, что они не убили Кэно. Дал нам новые координаты базы террористов, провел нас на базу, самоотверженно сражался плечом к плечу с нами! Ты дорог мне
как соратник и друг! Слышишь? Дорог! Я не хочу терять тебя!
Кабал молчал.
— Я не хочу терять тебя! — слезно повторила женщина.
— Чего стоит жизнь одного, когда погибнут миллионы? — мрачно проговорил