собой. Чура упала на землю, а руки девушки плавно легли на плечи Кэно. Ей на миг
показалось, что прошла вечность, когда он все же прекратил крепко держать ее за
худые плечи и мять ее губы своими. Готовое к бою сознание мгновенно вернулось в
оставленное тело. Девушка резко отпрыгнула назад, с отвращением вытирая
зардевшие губы рукавом.
— Отойди!
— Что такое? Боишься нас?
— Знаю, что у вас на уме…
— Было бы у нас что-то на уме, мы бы это уже сделали, детка, — усмехнувшись, проговорил Кэно и вновь жалостливо глянул в ее свинцово-серые глаза: — Нам бы
действительно оружие купить.
— Так, знаете ли, переговоры не ведутся! — в полной растерянности крикнула
она, пытаясь из последних сил удерживать уверенную позицию, хотя в душе уже
чувствовала себя проигравшей. — Настоящее имя Шайтана из Пакистана?
— Харви Дуглас, — ответил Кэно. — Мой сослуживец, много чего могу
рассказать о нем. Короче, пошли — поговорим по-человечески.
Воинственная женщина гневно метнула взгляд на Джарека.
— Автомат отдай! — уверенно приказала она.
Кэно кивнул.
— Как скажешь, лидер, — Джарек протянул девушке ее оружие. Она вырвала
автомат из чужих рук и закинула его на плечо.
— Ладно, извини, «Рашид», — подавив смешок, обратился к ней Кэно и тут же
заговорил серьезно: — Знаем, грубоватое вышло знакомство.
— Меня зовут Кира, — холодно бросила женщина, подняв чуру и убирая кинжал
в ножны.
Она достала из рюкзака фонарь и осмотрелась в тоннелях. Сориентировавшись в
кяризах, она вновь повела мужчин за собой. Они вышли из искусственных пещер на
пустынное плато со следами кострищ, обложенных массивными почерневшими
камнями. Над горами в бездонном небе сияли холодные звезды, так похожие на
светло-серые пронзительные глаза на смуглом лице восточной женщины. Кира села
по-турецки у кострища и убрала фонарь обратно в рюкзак. Стоило ей отвлечься на
несколько секунд, Джарек с досадой протянул Кэно стодолларовую купюру. Главарь с
улыбкой спрятал деньги в карман.
— Значит, тебе двадцать — или сколько? — лет, а ты одеваешься в мужскую
одежду, берешь автомат и идешь торговать оружием? — начал расспрашивать Кэно, присев на камень.
Джарек тем временем начал раскладывать костер.
— Эта война отобрала у меня всю семью, — отвечала Кира, опустив глаза. — В
живых остались только я и мой брат Ахмед. Он укрылся в другом ауле, недалеко
отсюда, с небольшим отрядом. Он не знает о том, что я жива.
Услышав про Ахмеда, Кэно насторожился. Не обязательно было даже
сопоставлять факты – достаточно было вспомнить его ясные серые глаза.
— Твой брат, — осторожно спросил он, — он гордый человек?
— Скажем так, он меня не поймет, — Кира закусила губу, непроизвольно трогая
языком закровившую ранку.
— Как же ты, детка, ввязалась в эту войну? — продолжил расспрашивать Кэно, чтобы прервать молчание.
— Мой отец был оружейным бароном в Кундузе. Он участвовал в восстании
исламских радикалов 1975 года, правительство его задавило. Он бежал в Файзабад, временно залег на дно, пока в 1979 не началась гражданская война. Тогда он
возобновил бизнес. Но война не пощадила ни его самого, ни его семью. Война
забирала их друг за другом — родителей, родственников, братьев. Мы бежали в
глушь, чтобы выжить. Отец общался в числе прочих с американцами, и довольно
часто, так что я смогла овладеть английским и продолжить его дело в 1984 году, представившись именем своего покойного брата — Рашида Тараки. На тот момент
ему было бы восемнадцать, три года разницы…
— Я сейчас правильно понял — тебе тогда было всего пятнадцать лет?! — подал
голос Джарек, который, кажется, был шокирован.
— Здесь даже в десятилетнем возрасте дети умеют стрелять, — невозмутимо
изрекла Кира. — Мне пришлось продавать оружие, чтобы сводить концы с концами.
— А деньги твоего отца? — спросил Кэно.
— От его состояния почти ничего не осталось. Я отдавала часть денег тем, кто
здесь действительно в них нуждался. Все помогают повстанцам. Ведь это священная
война. Я рада, что могу хоть чем-то помочь своим в этой войне. Верьте или нет —
ваше дело. Но сейчас я держу этот аул.
— На плечах… — задумчиво добавил Кэно и замолчал. Его поразили
решительные слова афганской женщины. Таких мужественных и гордых, преданных
своим убеждениям людей днем с огнем не сыщешь. Может, он встретил Киру не