керосиновую лампу. Анархисты вошли в комнаты с черно-красными коврами на
стенах. Пол кишлака тоже был устлан коврами, более разнообразной расцветки.
Джарек сел по-турецки на одну из узорчатых подушек возле низкой лежанки и сложил
руки на груди. Кэно обессилено опустился на лежанку и кинул под голову такую же
подушку. Он дышал хрипло и тяжело, иногда срывался на кашель. В отличие от
Джарека, он не слышал, как за каменными стенами стонет неистовый ветер.
Кира принесла чайник и две металлические кружки.
— Хотите пить? Конечно, хотите.
Кэно собрал последние силы и приподнялся на лежанке. Холодный зеленый чай
принес ему небольшое облегчение. Кира посоветовала ему снова лечь и больше не
вставать.
— Потерпи немного, пока я промою рану и наложу повязку. Потом станет легче.
Но Кэно было все равно. За свою жизнь он привык практически к любой боли и
уже мог не обращать на нее внимание. Не по-женски грубые, хоть и тонкие руки
Киры, как оказалось, умело обращались не только с оружием, но и с комплектом
оказания первой помощи. Повязка обеспечила покой раненому глазу Кэно, и теперь
главарь мог расслабиться и отдохнуть.
— И часто здесь такие бури? — спросил он, стараясь отвлечься от своего
ранения.
— Нередко. Но они быстро проходят. Утром ветер совсем утихомирится. Вам
нужно будет уехать. Я дам вам все, что нужно. Рана у тебя очень серьезная. Тебе
должны помочь, и чем скорее, тем лучше.
— Да брось ты! Все будет хорошо!
— Нож у тебя красивый…
— Я их сам изготавливаю, детка. Это один из парных. Хочешь, махнемся на
чуру? Хотя нет, дарю.
Он снял с пояса кожаный футляр с выбитым символом клана «Черный дракон».
Кира осторожно взяла нож:
— Так вот просто?
— Если можешь, принеси нам поесть, — устало попросил Кэно.
— Есть болани, но тоже холодные.
— Как твои глаза? — попытался пошутить Кэно, но Кира не услышала его слов.
А когда она вернулась, он не захотел повторять эту весьма неловкую попытку.
— Эх, Кира! — проговорил он. — Увозить тебя надо отсюда, подальше от всего
этого.
Девушка вскинула голову, словно пораженная громом. Стоило бы все взвесить…
Но ей не хотелось взвешивать. Ей больше не хотелось жертвовать собой, впервые в
жизни.
— Вы возьмете меня к себе? В клан «Черный дракон»? Если это серьезно, то мое
оружие — ваше.
— Господи! Да тебе всего девятнадцать, а тебя тянет воевать? Правда? Ты же
понимаешь, что у нас там жизнь не мед, там война считай, что против всего мира!
Ответ сорвался с ее обветренных губ раньше, чем она успела задуматься:
— Я хочу с вами, за свободу! Это мне важно!
— Что тебе важно, детка?
— «Свобода или смерть»! Я помогаю повстанцам здесь, но воюю за их цели, а не
за свои. Может, время такое, может, я не рисковала, когда не стало тыла… А в душе я
давно поддерживаю инициативы предоставления женщинам равных прав с
мужчинами и запрета принудительных браков. Я познала вкус свободы, когда стала
Рашидом, но это же такая маленькая крупица! Мне всегда хотелось быть вольной, быть собой, но разве здесь кто-то мог меня понять?! Может, я всю жизнь жду таких, как вы, а тут вдруг… вы сами меня нашли. Неужели у вас не возникает мысли, что все
это не просто так?
Кэно на некоторое время задумался и с улыбкой сказал:
— Эх, умная ты, Кира! И красивая! Повезет тому, кто тебя в жены возьмет!
— Ну так берите, — тут же ответила она так, словно бросала вызов.
— Ну, тогда Джарека придется убить…
— Зачем?
— Иначе он меня убьет. Тоже глаз на тебя ведь положил.
— А у меня что, нет права выбора?
— А ты кого выберешь? — хитро улыбаясь, спросил Джарек.
— Кэно.
Она чувствовала в нем силу и хотела быть рядом с ним. С этой страстью
бесполезно было бороться – она была так сладка, как чистый высокогорный воздух. И
ее не останавливало ни то, что он террорист, ни то, что ему только что изувечили
лицо, ни то, что он был намного старше ее… Ничего.
— Орлица нашла себе орла — отец бы это понял, — невольно подумала она.
Кэно же смотрел на страсть с грубой иронией, он не верил в пламенные чувства, но отчетливо видел в воинственной женщине решимость, независимость и бунтарский
характер. Он смотрел, как Кира разглядывает выбитый рисунок на футляре его ножа.
На нем были вычерчены силуэты двух драконов, а между ними кинжал, похожий на
крест.
— Это наш герб, — гордо проговорил Кэно. — Хорошо запомни его. Теперь ты