и враг рухнул на пол с перерезанным горлом. Тасия улыбалась, поглаживая рукоять
катаны. Тремор на миг отодвинул ширму и метнул в комнату оставшиеся звезды.
Раздались вскрики и хрипы. В следующую секунду из-за ширмы начали стрелять. Не
долго думая, Безликий выхватил из кармана косухи гранату и зашвырнул ее в комнату.
Грянул взрыв, из зала послышались нецензурные крики, следом раздался вой
пожарной сигнализации.
— Ты идиот! — заорал Тремор, сворачивая цепь и вновь надевая косуху. — Все
было нормально, тихо, а теперь хозяева ресторана наверняка послали за фараоном!
Чтоб ты сдох, пиротехник хренов!
Тасия вошла в комнату. В воздухе клубился дым, на полу лежали изрезанные
осколками тела официантки в кимоно и четырех охранников в строгих костюмах, с
пистолетами в руках. По комнате разносился аромат разбитого кальяна, шелковые
подушки и циновки на полу были залиты кровью. Возле двух открытых дипломатов
лежал в полуобморочном состоянии белый человек, за которым байкеры и пришли.
Напротив него еще один мужчина — китаец в костюме-тройке с окровавленным
лицом — пытался прицелиться в «Черных драконов» из пистолета, но Тремор всадил
ему в руку железную звезду.
— Кто из вас Аарон Фьюри? — строго спросила Тасия.
— Пилигрим?! — переспросил мужчина, выронив пистолет и корчась от боли. —
Это белый.
Тремор подошел к Пилигриму и пнул ногой тело. Фьюри застонал.
— Жив, родимый! — злобно ухмыляясь, сказал японец. — А ты сам что за птица?
— Йон Шао, — прохрипел китаец.
— Китайская мафия, — сказал Безликий. — Нам до него дела нет.
Он достал пистолет и оборвал мучения гангстера выстрелом в голову, а затем
достал еще одну гранату и швырнул ее в угол комнаты. После взрыва в стене
образовалась огромная дыра. Безликий выбежал из здания, нашел ближайший
канализационный люк и отодвинул крышку. После он вернулся и помог Тремору
затащить в люк Пилигрима. За ними спустилась Тасия, прихватив оба дипломата.
Безликий закрыл крышку люка, достал и включил карманный фонарь. Байкеры стояли
по колено в грязной зловонной воде. Тремор взвалил тело Аарона Фьюри на плечо и
вместе с товарищами стал изучать содержимое дипломатов.
— Да-а, операция самоокупилась, — проговорил он, глядя на новенькие зеленые
купюры. — Что во втором?
— Скорее всего, наркота, — ответила Тасия. В дипломате лежали шприцы с
какой-то мутной жидкостью.
Тасия достала рацию:
— Пантера вызывает Паука, прием!
— Паук на связи, прием! — ответил ей искаженный помехами голос Кэно.
— Рыба на крючке. Мы взяли его, — доложила она.
— Все чисто?
— Да. Мы даже не встретились с легавыми. И еще: мы изъяли у него некоторую
сумму денег и неизвестный препарат.
— Слушай меня внимательно, — строго заговорил главарь, чеканя каждое слово,
— мой приказ: ни за что — слышите? — ни за что не пробуйте эту дрянь! Усекли?
Особенно Безликий!
— Приказ понятен. Нам не нужно повторять дважды. Мы выдвигаемся на базу.
— Хорошо, — довольно ответил Кэно. — Пантера, прием окончен.
Тасия отключила рацию и взглянула на союзников.
— Как будем действовать?
— Я немного ориентируюсь в этих подземельях, — заявил Тремор. — Выйдем на
поверхность подальше отсюда, а дальше… будем действовать по ситуации.
Полчаса путешествия по вонючим тоннелям канализации оказались до тошноты
утомительными. У Тасии дико разболелась голова, Тремор курил, не переставая, лишь
Безликий держался относительно хорошо.
— Поднимаемся и ловим машину! — воскликнул, остановившись, Тремор. — Я
больше не могу.
Они оказались в совершенно темном переулке среди бедных домов, окна на
первых этажах были заколочены досками либо заложены кирпичом.
— Как ты собрался ловить машину, дорогой? — ехидно спросила Тасия. — Тебе
не кажется, что трое людей в одежде, перепачканной дерьмом, с чемоданом денег и
таким же чемоданом наркоты, которые еще и тащат за собой истекающего кровью
мудака, выглядят несколько подозрительно?
— Сейчас покажу, — спокойно ответил японец.
Он коснулся своего лица рукой, испачканной кровью Аарона Фьюри, под носом и
в углу рта, вышел на узкую дорогу и стал ждать. По дороге медленно ехал
обшарпанный белый фургон. Тремор выставил вперед руку с поднятым большим
пальцем. Фургон остановился, Тремор подбежал к двери. Молодой мужчина за рулем
устало взглянул на него.