Валентину прервал резкий визг тормозов. Подруги как раз переходили улицу. На зеленый свет! Однако из-за недалекого поворота вырвалась на порядочной скорости груженая фура и теперь изо всех сил пыталась затормозить, но куда там… Колеса оставляли черные следы, грузовик несло юзом, в ветровом стекле видно было перекошенное в немом вопле, перепуганное лицо водителя. Люди, двигавшиеся по переходу, с криками рванулись в стороны, надеясь спастись. А Лена… Лена застыла на месте, с ужасом смотря на надвигающуюся смерть. Внезапно к ней откуда-то метнулась щуплая фигура, схватила за руку и отшвырнула в сторону. Молодая женщина откатилась к обочине дороги, и фура прошла мимо, ударившись в ближайшую витрину. Та с веселым звоном превратилась в кучу осколков. Грузовик замер, наполовину скрывшись внутри магазина. Оттуда доносился чей-то надрывный вой.
– Вы не сильно ушиблись, уважаемая госпожа? – помог Лене подняться смутно знакомый человек. – Извините, я не успел предпринять ничего другого.
– Это вы, господин Акутогава? – узнала его молодая женщина. – Нет, не сильно… Спасибо.
– Ленка! – с воплем налетела Валентина, принявшись с ходу ощупывать подругу. – Жива?!
– Жива… – вздрогнула она, вспомнив надвигающийся грузовик.
– Рад, что сумел помочь, – поклонился японец.
На этот раз он оказался одет не в комбинезон, а в великолепно сидящий на нем костюм классического покроя и явно ручного пошива. Клубный галстук был заколот заколкой с небольшим бриллиантом.
– Благодарю вас, господин Акутогава… – растерянно пролепетала Лена. – Вы уже второй раз меня спасаете…
– Это мой долг, – снова улыбнулся японец, низко поклонился и растворился в толпе.
– Чо за мужик? – недоуменно спросила Валентина.
– Не знаю, – пожала плечами Лена. – Вчера он меня спас, сегодня… Ходит, что ли, следом? Зачем? Если бы он вчера в гости навязался, никуда бы я не делась. Если трахнуть хотел, то вполне мог.
– Не втыкаю… – растерянно посмотрела на нее подруга.
Лена со вздохом рассказала о случившемся ночью, хоть и не слишком хотелось. Валентина охала и ахала, слушая ее. Потом нахмурилась и задумалась о чем-то.
– Не нравится мне, Ленчик, это… – сказала она через некоторое время. – Не бывает оно так, чтоб кто-то случайно рядом када надо два раза подряд оказался. Точно, ходит он за тобой. И чо этому узкоглазому от тебя надо? Говоришь, коли б вчера захотел, дала?
– Дала бы, никуда не делась… – тяжело вздохнула Лена. – А кто не дал бы? Спас ведь…
– А он не захотел?
– Нет, поклонился, спокойной ночи пожелал и ушел.
– Тю… – вытянулось лицо Валентины. – Чо за мужик такой дурной?
– А кто их, этих японцев, разберет? – пожала плечами Лена. – Восток дело темное.
– Японцев?! – даже задохнулась от полноты чувств Валентина. – Он чо, японец?!
– Назвался Такаси Акутогава. Кого еще, кроме японца, так звать могут?
– Ну, ты и дура ж, Ленка… – протянула подруга. – Самой надо было в гости зазывать! Это ж шанс какой! Ты ж ему понравилась, наверно. Чего б еще защищал?
– Да не нужны мне никакие японцы! – поморщилась Лена. – А чего ходит? Не знаю! Только уже второй раз говорит, что это его долг… Что это может значить?
– Долг, говоришь? – нахмурилась Валентина. – Знаешь, права ты, чой-то тут не то. Будто приставил его к тебе кто.
– Приставил? – побледнела Лена. – А ведь точно, ведет себя как телохранитель…
– Нечто зайчишка правду баяла? – задумчиво пробормотала рыжая, лихорадочно припоминая слова Тайки.
– Не дай бог! – вздрогнула молодая женщина.
После происшествия гулять расхотелось напрочь, и подруги поспешили вернуться в общежитие. Лена была откровенно напугана. Она старалась отгонять от себя нехорошие мысли, но они упорно возвращались. Валентина вскоре ушла, а Лена уселась на кровать и крепко задумалась. Последние пару дней вокруг нее начали происходить довольно странные события. Что это значит, хотелось бы знать? Что-то все-таки значит, ничего просто так не происходит, у всего есть своя причина. Вполне возможно, что Тайка сказала и правду. С ее точки зрения. А вот является ли эта правда таковой с точки зрения других людей? Вряд ли. Есть причина и происходящему с Леной. Реальная причина, не имеющая никакого отношения к мистике, и выяснить ее необходимо. Почему-то подумалось, что какую-то связь со всем этим имеет загадочный незнакомец в белом, так похожий на покойного Виктора. Молодая женщина поежилась, решительно встала, покормила дочь и уселась за компьютер. Работу через неделю сдавать, а еще и половины не сделано, нет времени на досужие размышления.
* * *
Пришло время заняться отслеживанием потоков внимания, направленных на мать девочки. Не все из них отрицательны, некоторые не несут вреда, только сдержанное любопытство, но три чрезвычайно опасны. Местные темные обнаглели, пора сообщить им о своем присутствии на Земле. Вряд ли после того они осмелятся даже подумать о малышке, слишком хорошо знают, что ждет их в случае недовольства Палача. Да и светлым визит нанести не помешает, заигрались ребятки в свои глупые войны, забыли о сути. Многих здесь придется стереть из реальности, зато остальные задумаются. Или не задумаются? Значит, тоже умрут.
Произошедшее этой странной ночью до сих пор не давало плетущему покоя и очень не нравилось. Невероятным усилием воли ему удалось загнать непрошенные воспоминания на дно души и вернуть на привычное место ледяное равнодушие, присущее Палачу. Но он прекрасно понимал, что раз ожившая душа всегда может ожить снова. В самый неподходящий для того момент. А тут еще проклятая тоска, которая так никуда и не ушла. Ничего хорошего от того ждать не приходится.
Эрик покосился на насвистывающего какую-то популярную песенку водителя за рулем джипа и незаметно кивнул. Не ошибся в парне, ровно в девять утра Сашка стоял под дверью квартиры плетущего, одетый во всю ту же солдатскую форму без погон.
– Как договаривались, прибыл в ваше распоряжение, шеф! – расплылся он в улыбке, увидев открывшего дверь Эрика.
– Привет, – кивнул плетущий. – Заходи. Кофе будешь?
– Ага, – несколько растерянно ответил парень. – Спасибо.
Квартира потрясла его воображение, никогда в таких бывать не приходилось. Комнаты напоминали собой залы, мебель и аппаратура вызывали оторопь своей роскошью. А когда Сашка вошел на кухню, то и вовсе онемел. Это что? Аэродром? Скорее всего, ни на что знакомое это огромное помещение не походило. Непонятные агрегаты заставляли ежиться. Вспомнив крохотную кухоньку двухкомнатной родительской квартиры, он только вздохнул. Да, у этого мужика денег хватает, сразу видно. И на кой ляд ему понадобился самый обычный парень из рабочей семьи, не имеющий никакой профессии? К нему любой бы пошел, тем более, что платит впятеро против обычного. Да и ведет себя не заносчиво, по-человечески – кофе вон предложил. Сашка знал пару ребят, работавших водилами у крутых, так те относились к работающим у них людям, как к скоту. Говорили, будто плевали, каждый себя пупом земли считал – о том, чтобы кофе предложить или еще чего, и речи не шло. Американец – совсем другое дело, нормальный мужик. Нет, упускать своего счастья никак нельзя, дураком будет, если упустит.
– Теперь займемся твоей матерью, – сказал Эрик, ставя чашки с кофе на стол. – Я говорил со специализирующейся на подобных операциях клиникой в Бонне, сегодня они пришлют свой самолет в питерский аэропорт. К шестнадцати часам к вашему дому подъедет скорая помощь, предупреди мать, пусть подготовится к госпитализации. Насколько я понимаю, твой отец будет ее сопровождать?
– Если можно… – растерянно пробормотал Сашка, никак не ждавший такой оперативности. – Разрешите я позвоню? Сказать надо.
– На, – протянул ему мобильник Эрик. – Это, кстати, твой. Должен быть включен в любое время дня и ночи. Спутниковый, работает по всему миру.
– Спасибо… – еще более растерянно сказал парень и набрал домашний номер.
Отец оказался дома, сегодня глава семьи Корсуновых работал в вечернюю смену. Сначала он просто не поверил. А кто на его месте поверил бы? Ладно, сын неожиданно нашел хорошо оплачиваемую работу. Случается, повезло парню, дай ему Бог счастья. Но то, что наниматель Сашки готов оплатить операцию его матери – уже сказка. Пришлось Эрику самому сказать пожилому человеку об этом. Тот растерялся, но отказываться, понятно, не стал. Его сильно удивили слова плетущего о том, что о своих людях нужно заботиться как следует. Жаль, мало таких богачей, ох, жаль…