Позже сеньора Суарес объяснила ей эти слова, да Вера и сама после окончания разговора с госпожой уверилась в отсутствии у госпожи Мендес какой-либо злонамеренности.
— Мне сообщили, что ты прибыла издалека, из глубинки. Скажи мне название того уголка?
— Это небольшой городок на десять тысяч жителей, в трёхстах километрах отсюда. Он называется Три Енота.
Сейчас, в свою очередь, вздрогнула госпожа.
— Три Енота? Это говорит мне о многом!
Вере хотелось узнать, о чём, но она не решилась прервать сеньору Мендес.
— Твоё появление здесь не случайно. Есть силы, которые этого пожелали. Но зачем? Мне нужно подумать, — после чего госпожа ещё раз внимательно осмотрела Веру. — Как ты устроилась, всем ли довольна? Если что-то нужно, обращайся к сеньоре Суарес, она тебе поможет. И надеюсь, что тебе здесь будет хорошо. А теперь можешь идти.
В этот день Вера занималась рутинной работой по дому. С другими она виделась мало, а Роза ещё, к тому же, услышав чьё-то приближение, пыталась скрыться с глаз. Она была немного странная: улыбчивая и приветливая, но в то же время старающаяся избегать людей. Впрочем, если её поймать, то она могла быть даже болтливой, но стоило отвернуться, то повернувшись, её уже можно было и не обнаружить. Это выглядело немного смешно, но в конце концов пусть прячется, если ей так хочется, к тому же, Вера тоже ценила уединение, хоть и не в такой степени, как Роза.
Вечером Вера достала свои книги — всего шесть штук — и, глядя на обложки, решала, что бы ей почитать. Это было пёстрое сборище, которое включало в себя книжку с рассказами мексиканских писателей, сборник произведений Д. Даррелла о животных, томик с романами китайского писателя Лао Шэ, роман «Туманность Андромеды» о всесторонне развитых и высокогуманных людях будущего, в котором уже нет денег и всё человечество является одной большой семьёй. Ещё были «История географических открытий» и, наконец, «Тайны Удольфского замка» Анны Рэдклифф.
Похоже, настроение более всего располагало к чему-то неторопливому и задумчивому, и, если говорить о неторопливости, то это качество было просто «органически» присуще «Удольфскому замку», примерно так же, как оно присуще ленивцу — животному, взбирающемуся вверх по дереву и иногда медленно-медленно поворачивающему голову в сторону наблюдателя, после чего на неопределённый срок может наступить почти полная неподвижность. И в это время зритель имеет возможность насладиться видом умильной мордочки, в коей, при желании, легко усмотреть загадочную улыбку Моны Лизы, которая как бы говорит: «Вы вольны резвиться и прыгать, как маленькие обезьянки, а я никуда не тороплюсь, так как мне уже всё известно». А после ленивец может, например, пошевелить когтями и тут уж возобновить своё восхождение к вкусным листьям.
У Веры при чтении этого романа как возник в голове образ ленивца, так и закрепился за этим произведением.
Хотя название «ленивец» для этого животного совершенно несправедливо: никакой он не ленивый, а лишь неторопливый, как и стиль повествования Анны Рэдклифф. У Веры для каждой из имеющихся книг появлялось в воображении символизирующее её животное. Поэтому она могла захотеть почитать «ослика», «рыбку», или, например, «ленивца».
Читая роман в первый раз, Вера подумала, что не способна его осилить, поскольку он казался слишком многословным. Но в дальнейшем она обнаружила, что «Замок» оказывает на неё какое-то успокаивающее и даже гипнотизирующее воздействие и потому обладает своеобразной притягательной силой, такой же, как вид неторопливо поворачивающейся головы улыбающегося ленивца, а то и сразу двух, если на спине ленивца-мамаши висит детёныш. Описание рядового события в романе зачастую тянется страница за страницей, а после ничего важного может и не случиться, разве что, как и ленивец, событие может сделать лёгкое движение лапой, чтобы после продолжить свой путь.
«Такого чтения мне хватит надолго, вот я сейчас как начну!» — подумала Вера, однако, едва она успела открыть книгу, как её книголюбивые намерения прервал звонок.
Глава 12
Это была Марисоль. Она интересовалась тем, как всё прошло с устройством на работу.
Со вчерашнего дня у Веры словно вылетела из головы вся её предыдущая жизнь, и ей стало совестно перед подругой, которая ожидала её звонка. Видимо, погружение в новые условия жизни оказало гораздо большее влияние на её сознание, чем Вера могла бы подумать.
Сейчас она всё рассказала Марисоли, объяснив, что не позвонила сразу, потому что у неё всё перепуталось в голове из-за новых впечатлений.