Ограниченные по времени гранты Фонда Темплтона часто совмещают науку и религию. Так, существует трехлетний проект «Бессмертие» на $5,1 млн, посвященный изучению загробной жизни, ее возможных проявлений в клинической смерти и влияния на поведение людей. Такой комплекс вопросов требует не только участия социологов, но и педантизма со стороны богословов. Фонд Темплтона выделил $5,3 млн на проект под названием «Наука интеллектуального смирения», где упор делается на теологию, а науке уделяется совсем немного внимания. Он дал $1,7 млн на проект «Случайность и божественное провидение», в рамках которого физики, математики и богословы пытаются разобраться, как случайность в природе может сочетаться с существованием любящего Бога. А еще $4,4 млн пошло на исследование «Великие вопросы о свободе воли», в котором участвуют философы, нейробиологи и, разумеется, богословы.
Один из самых крупных грантов Фонда Темплтона – $10,5 млн на пять лет – выделен группе ученых в моей области: они проводят исследование под названием «Основополагающие вопросы эволюционной биологии», возглавляемое Мартином Новаком из Гарвардского университета. Некоторая часть этих денег направлена на решение серьезных научных вопросов, таких как изучение условий, способствующих развитию сотрудничества, но есть в проекте и определенно ненаучные компоненты:
Инициатива «Основополагающие вопросы эволюционной биологии» в Гарвардском университете направлена на получение новых типов знания и понимания в основных областях биологии. ОВЭБ подталкивает исследователей к изучению таких тем, как происхождение творческих способностей, глубокая логика биологической динамики и биологической онтологии, концепции телеологии и конечной цели в контексте эволюции. Такие знания имеют прямое отношение к широкому спектру философских и теологических дискуссий и дебатов.
Понятия конечной цели и «телеологии» (внешней силы, направляющей эволюцию), попросту говоря, не имеют никакого отношения к науке. Подобная смесь научного с метафизическим характерна для подхода Фонда Темплтона. Можно было бы предположить, что ученые с осторожностью отнесутся к участию в проектах, так сильно разбавляющих и даже искажающих науку, но это означало бы недооценить потребность ученых в деньгах на исследования. И Фонду Темплтона такие проекты тоже приносят пользу, поскольку спонсируемые ученые демонстрируются на его сайте как призовые лошади – в качестве свидетельства серьезности намерений фонда и плодотворного диалога между наукой и верой.
Помимо финансирования науки и примиренчества, Фонд Темплтона дает деньги также на чисто религиозные проекты, такие как телешоу «Американское библейское соревнование» (The American Bible Challenge) и премия «Озарение» в $100 000 за «лучшие цельные, духоподъемные и вдохновляющие кинофильмы и телепрограммы». (Однажды эту премию присудили мрачному антисемитскому фильму «Страсти Христовы».) Кроме того, Фонд Темплтона выделил грант в $3 млн Университету Биола (известному прежде как Библейский институт Лос-Анджелеса), евангелическому христианскому учебному заведению в Калифорнии, на основание Центра христианской мысли. Это был крупнейший грант в истории университета.
Имея в виду готовность многих ученых, оставшихся без средств на исследования, встать в ряды подопечных Фонда Темплтона, не стоит недооценивать влияние денег фонда на смешанную научно-религиозную программу. Если где-то идет публичное обсуждение вопросов науки и веры, – по крайней мере, в США, – за этим, скорее всего, стоят деньги этого фонда. Даже Всемирный научный фестиваль, который проводят физик Брайан Грин и его партнер Трейси Дей, частично финансируется Фондом Темплтона. Поэтому после многочисленных лекций и научных демонстраций на фестивале всегда следует семинар по «великим идеям», на котором часто фигурируют лауреаты Темплтоновской премии и проводится обсуждение науки и метафизики.
Наконец, ясно, что в последнее десятилетие именно расцветом примиренчества отчасти объясняется популярность Нового атеизма и его распространение через Интернет и несколько книг-бестселлеров. Среди заметных работ новых атеистов можно назвать «Конец веры»[7] и «Письмо к христианской нации» (Letter to a Christian Nation) Сэма Харриса; «Бог как иллюзия» Ричарда Докинза[8]; «Разрушение заклятия» (Breaking the Spell) Дэниела Деннета; «Бог не любовь. Как религия все отравляет» (God Is Not Great: How Religion Poisons Everything) Кристофера Хитченса и «Бог: неудачная гипотеза. Как наука показывает, что Бога не существует» (God: The Failed Hypothesis; How Science Shows That God Does Not Exist) Виктора Стенджера. Все эти книги появились за короткий промежуток времени – всего за три года – и все стали бестселлерами по версии New York Times. Хотя в них повторяются многие положения «старого атеизма», сформулированные Робертом Ингерсоллом, Бертраном Расселом и Генри Луисом Менкеном. То есть старые аргументы доносятся до представителей нового поколения, но в них есть и новый элемент: явно выраженная связь с наукой. Сегодня более чем когда-либо публичные атеисты выходят из рядов ученых и тех, кто интересуется наукой. Докинз – биолог-эволюционист, Стенджер (недавно скончавшийся) был физиком, Харрис – нейробиолог, Деннет – философ и когнитивист. Единственное исключение в этом списке – Хитченс, журналист, подкованный в области науки и часто имеющий дело с теорией эволюции и космологией.