— Она все еще у Суонна. И миновало сорок минут, а вы обещали позвонить через тридцать.
— Знаю, нас задержали… Движение стало плотнее, но мы все еще намереваемся вернуться примерно через два часа.
Из динамиков послышался звук, похожий то ли на слив туалетного бачка, то ли на смех Смитсона.
— Не думаю, коммандер. Чем ближе к городу, тем хуже. Вы не поверите, каково тут, внизу.
— Переоснащение идет по-прежнему?
— Да, завершится через три часа. У меня полный приоритет. По крайней мере, девять кораблей, включая три класса «ноль-девять-семь», застряли внизу и не могут присоединиться к кордону из-за меня, — гордо сказал он. — Все идет хорошо. Но мы или вылетаем через три часа, или ждем еще двенадцать результатов вскрытия по этой сваре в пивнушке. А это проблема Кир. И ваша.
— Вскрытия?
— Да никто не умер, коммандер. Просто выражение такое.
Выражение, подумал Фурд, которое он использовал намеренно.
— Смитсон, если мы будем готовы через три часа, то вылетаем в любом случае! Вам понятно?
Смитсон ненавидел, когда его спрашивали «Вам понятно?». Он принимал вопрос за личное оскорбление, и Фурд прекрасно об этом знал.
— Свяжитесь с Кир, — быстро добавил он, — пожалуйста, мне нужны подробности инцидента. Она не должна отдавать наших людей Суонну. Даже если сегодня не зайдет Гор, то две вещи произойдут точно: мы вылетим, когда закончится переоснащение, и мы вылетим в полном составе.
Фурду очень хотелось еще раз спросить, все ли понятно Смитсону, но он счел такое поведение неблагоразумным. После чего захлопнул крышку коммуникатора.
В Пиндаре эвакуация была в разгаре. Когда коляска свернула на главную улицу, Фурд выглянул из окна и громко выругался.
Спустившись с гор, они словно приземлились в патоку после прыжка с парашютом. Пиндар был последним поселением Содружества, которое коммандер проехал вчера по пути в Хришшихр, и оказался первым на обратной дороге: крохотный торговый городок с длинной и узкой главной улицей, вдоль которой выстроились дома, магазины и государственные учреждения — все слегка неухоженные, скромные и скроенные по одному образцу. Поселок с большим успехом выдержал бы бомбардировку, чем последствия эвакуации.
Транспортный поток захлестнул повозку. Вокруг кишели городские машины, виднелась парочка грузовиков и внедорожников с ближайших ферм, некоторые Фурд запомнил, когда те недавно обогнали их коляску, оглашая окрестности громким верещанием клаксонов. Сейчас все молчали. Пиндар парализовало, но вокруг царила странная тишина.
Военные бронемашины располагались на равном расстоянии друг от друга вдоль главной улицы, повернувшись в сторону низины. Пробка походила на густеющую струю еды, льющуюся сквозь вытянутую пасть, а граундкары — на торчащие внутрь зубы.
Видимо, Пиндар уже эвакуировали. Главная улица напоминала стол, куда вывернули внутренности зданий, словно содержимое карманов. Вещи, похоже, хотели забрать позже, как будто срочность исчезнет, стоит людям отправиться в путь по единственной дороге в сторону низины.
Тахл оказался прав. Эвакуация шла по всему периметру Впадины. Правда, здесь столпотворение, хотя и было приличным, масштабами не поражало. В конце концов, всего-то крохотный город у подножия гор. Область вокруг не могла похвастаться большим населением, но даже тут царил настоящий хаос, а это было верхушкой чего-то гораздо большего. И отчаянного.
«Они не справятся, — подумал Фурд. — Времени нет. Невозможно так быстро превратить низину в незащищенную гражданскую цель!»
Они справились и превратили; не до конца, но, возможно, хватит и этого.
Фурд открыл коммуникатор, задал команду искать местные передачи и стал слушать.
В эфире говорили, что все отели и коммерческие здания во Впадине реквизировали. На неиспользовавшейся земле между городами возвели лагеря. Мобилизовали больницы, социальные службы и благотворительные организации, чтобы справиться с неожиданным, но, как его описывали, временным притоком людей. Установили специальные каналы связи для имеющих родственников в низине, чтобы те дали кров беженцам (предпочтительный выбор). Фермерам предписали оставить одного или двух человек для заботы об урожае и животных.
В эфир пустили столько правды, сколько было человечески возможно, но ничего сверх того. Открыто заявили, что Она — впрочем, это и так все знали — может прилететь в систему Гора, а потому всех людей из дальних районов временно переселяли в города, где их могли лучше защитить. Постоянно повторяли, что это лишь временная мера, пока «Чарльз Мэнсон» не вылетит из Блентпорта и не вступит с Ней в бой.
Сообщение повторяли не только по официальному каналу. Местные системы вещания заставили вставить его в уже существующие программы, причем не точно, а изложить своими словами предварительно розданные резюме, чтобы сохранить хоть какую-то непосредственность. Тем не менее Фурд постоянно слышал, как одни и те же фразы повторяли на разные голоса. Самой популярной была «Мы должны доставить вас туда, где мы сможем вас защитить». Пару раз, правда, промелькнуло выражение об осажденной крепости. Фурд подозревал, что власти такого в официальных документах не писали; план у них был хоть и отчаянный, но не глупый.
Упоминали о больших военных подразделениях, которые отправили в горы для борьбы с возможными грабежами. О передвижных средствах обороны речи не шло. Не говорили и о том, что администрация пытается создать впечатление (поспешное и частичное, но, возможно, вполне достаточное) того, что города в низине не защищены. Такое впечатление и могло быть только поспешным и частичным. При всем желании никто не мог убрать всю военную технику из Впадины. Сейчас хотели избавиться только от самых крупных гарнизонов. Стационарные оборонительные сооружения вокруг Впадины, а особенно вокруг Блентпорта, останутся на месте, но людей там будет мало, по крайней мере с виду.
Фурд поставил коммуникатор на громкую связь. Тот перебирал частоты, по большей части выдавая одно и то же. Фурд и Тахл слушали, пока коляска с пешеходной скоростью ехала по Пиндару. Паутина в окне продолжала слюноточить.
— Эндшпиль, Тахл. Мы еще даже не вылетели, не вступили с Ней в бой, Она даже не появилась в системе. А они уже ставят на то, что мы проиграем, Она прилетит на Шахру и вот это — это удержит ее от атаки на Впадину.
В коммуникаторе Фурда продолжали бормотать голоса. «Мы должны доставить вас туда, где сумеем вас защитить».
— Это может не сработать, коммандер, но других вариантов у них нет. Их корабли не могут с Ней сражаться, так как им приказано держать оборонительный кордон, пока мы сражаемся с «Верой». Если Она прилетит сюда, это значит, что мы и весь флот Гора уничтожены. Им нужен эндшпиль, пусть и такой.
Фурд помедлил с ответом, а потом сказал:
— Я полагал, что уж вы-то из всего экипажа будете разъярены присутствием военных в Ирширрхе.
— Коммандер, с их точки зрения, так Ее можно будет отвлечь от городов. И если Она придет, то у военных в горах не останется ни единого шанса.
«Мы должны доставить вас туда, где можем защитить». Нет ничего простого, подумал Фурд, но промолчал. Со щелчком захлопнул коммуникатор. Тот сразу принялся жужжать.
— Фурд.
— Это Кир, коммандер. Я только что вышла из офиса директора Суонна.
— Он по-прежнему требует, чтобы мы отдали наших людей?
— Нет, коммандер. — Она неприятно засмеялась. — Он меня почти разочаровал. Я не успела упомянуть о нашем статусе, как он все сделал за меня. Сказал взять их и убраться с планеты. Он очень хочет, чтобы мы улетели с Шахры.
— Хорошо. Мне следует знать, кто, что и с кем сделал, или это подождет?
— Да вы, наверное, и так представляете, что примерно случилось, коммандер. У нас же такие инциденты постоянно.
Канал был исключительно звуковой, но Фурд кивнул; знал, что Кир и так уловит особенности его молчания. К экипажу корабля всегда относились как к переносчикам болезни. Особенно регулярные войска. Все знали, что Департамент набирает команды «аутсайдеров» из тюрем, психиатрических больниц или сиротских приютов, ищет социопатов и психопатов, которые никогда бы не смогли служить в армии. Когда же один или двое из них заходили в бар или просто показывались на улице, то результат был практически неизбежен. Обычно матросы с «аутсайдеров» агрессии не проявляли, но тем самым провоцировали других еще больше; они были одиночками или депрессивными типами, которые обычно сидели где-нибудь в углу иногда в одиночестве, иногда собираясь небольшими группами. В этот раз на двоих из команды «Чарльза Мэнсона» напали четверо с крейсера, приписанного к флоту Гора. Тот стоял в Блентпорте на переоснащении.