— Понимаю, сестра. Лучше, чем ты думаешь.
— Многие, если не большинство людей в этой церкви, пришли из этого мира, — добавила я, показывая на лестницы у чёрного входа. — В смысле многие имеют военное мышление. Спецоперации и прочее. Боевой опыт. Многие из них в высшей степени проницательны, хоть они и люди. Если вы будете вести себя слишком странно, это вызовет вопросы. По меньшей мере, они могут попытаться выяснить, кто вы такие. Здесь, на этой Земле, у вас нет документов, что вызовет ещё больше вопросов.
Даледжем снова кивнул. И вновь это напоминало поклон.
— Я полностью понимаю, сестра. Мы будем чрезвычайно осторожны. У большинства из нас тоже есть армейское прошлое… если это тебя успокоит.
— Успокоит, — призналась я. — Но если Блэк решит, что люди что-то заметили, он все равно может захотеть, чтобы вы вернулись на самолёт.
— В таком случае, мы определённо поступим так, как он скажет, сестра, — он вновь серьёзно посмотрел на меня. — Ты говоришь, что я возглавляю нашу маленькую группу. Может, это и так, но все мы прекрасно понимаем, кто стоит во главе над нами. Блэк — явно лидер. Ты его правая рука.
Подумав об этом, я медленно кивнула.
Я не могла возразить против этого. Блэк стоял во главе своего уголка мира, сколько я его знала.
— Что ж, теперь вы часть нашей группы, — сказала я. — Не давайте Блэку отпугнуть вас. Позвольте мне поговорить с ним, ладно? Я его знаю. На самом деле, он не хочет, чтобы вы уходили, даже если у вас постоянно складывается такое впечатление. Даже не считая всего происходящего, для него вполне типично отталкивать людей, чтобы посмотреть на их реакцию. В какой-то странной манере это дань уважения.
Запустив пальцы в свои волосы, я добавила:
— …И сейчас он переживает огромный стресс, как я уже говорила.
Я почувствовала, как из света Даледжема выходит интенсивный импульс облегчения, и повернулась, посмотрев ему в глаза.
Увидев там безграничную эмоциональность, я выдохнула. Меня совершенно обезоружила сложная смесь эмоций, которую я ощущала исходящей от другого видящего. Там было глубинное облегчение, плюс утомление, беспокойство, страх, скорбь, настойчивое ощущение выбитости из колеи из-за того, что их внезапно забросило сюда, а также решительный настрой адаптироваться, каким-то образом ассимилироваться.
Он не хотел быть выброшенным на улицу.
Никто из них не хотел.
Враждебность Блэка и проблемы с Чарльзом вызвали у них ощущение, что перспектива оказаться бездомными вполне реальна. Они пытались решить, не стоит ли им просто уйти, рискнуть жить в одиночку.
Мой голос тут же смягчился.
При этом я импульсивно накрыла ладонью его руку.
— Не давайте Блэку отпугнуть вас, — сказала я, выпуская к нему импульс тепла. — Я серьёзно. Совершенно серьёзно. Я уже говорила, это не личное. У него есть весомые причины не желать напоминания, кем он был в том другом мире. Он изменит своё отношение… я тебе обещаю, изменит. Просто за короткий период времени на него многое свалилось.
Он благодарно сжал мою руку, и я улыбнулась в ответ, с облегчением видя, что немного напряжения ушло с его лица. Затем, вздохнув, я отпустила его руку.
Скрестив руки на груди, я посмотрела на каменные ступени, ведущие к церкви.
— …Может, он пока этого не знает, но я подозреваю, что Блэку нужна ваша помощь, — пробормотала я тише. — Особенно, если он прав насчёт полковника.
Я мрачно посмотрела на Даледжема.
— …Особенно, если вы оба правы насчёт Чарльза.
Даледжем лишь кивнул.
И все же, глядя в эти темно-ореховые глаза, я по-прежнему видела лишь облегчение.
Глава 2
Приём
На службе было людно.
Столько людей набилось в эту массивную церковь, что поначалу сложно было сориентироваться. Более того, сложно было не испытывать страха перед весом смерти этого мужчины, и перед реакцией, которую я чувствовала в военных и разведывательных кругах, не говоря уж о семье полковника.
Есть и положительная сторона — как только я вошла в те двери и увидела море чёрной одежды и фуражек, я куда меньше стала беспокоиться о том, что наши покинутые видящие будут выглядеть подозрительно.
Как раз когда я об этом подумала, я увидела Чарльза и группу его видящих, занявших почти полный ряд скамей в правой части церкви. Я наблюдала за ними исключительно боковым зрением, проходя мимо, пока не ощутила на себе взгляд и не повернулась.
Сделав это, я встретилась с непостижимыми зелёными глазами моего дяди Чарльза.
«Нам нужно поговорить, Мири», — послал он, говоря прямо в моем сознании.